— Скоро ты поправишься! — уверенно сказала Оливия. Она встала со стула и начала доставать из пакетов гостинцы. — Вот маленькая елочка, — торжественно произнесла она, раскрыла коробку и, достав хорошенькое искусственное деревце, поставила его на тумбочку. — Я принесла украшения, подарки... и продуктов, чтобы стол накрыть. Я вечером приеду к тебе... — Не поднимая глаз на больного, Оливия продолжала выкладывать гостинцы.
— Оливия... — Брендон приподнялся на кровати, посмотрел на нее и тихо произнес: — Не стоит.
— А вот эти украшения мы повесим на окно. Будет просто замечательно. — Оливия как будто не слышала его просьбы и продолжала напевать себе под нос.
— Оливия, не стоит! — повторил он уже громче, чем в прошлый раз.
Она подошла к окну и, остановившись, оглянулась на него.
— Чего не стоит, дорогой? — осторожно спросила она.
— Приходить вечером, — ответил Брендон, изучая выражение ее лица.
— Но почему? — Оливия так удивилась, что даже прислонилась к подоконнику.
— Я не хочу заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь.
Оливия посмотрела в его голубые глаза, в которых недавно нашли приют тоска и равнодушие.
— Но, Брендон, я хочу встретить Рождество с тобой, как мы делали это раньше! — запротестовала она.
Она подошла к его кровати и взяла за руку. Потом наклонилась и поцеловала Брендона в обе щеки.
— Я очень сильно тебя люблю, слышишь! Ближе тебя у меня нет никого.
— Я тоже тебя люблю, Оливия! — Брендон тяжело вздохнул и прижал ее к груди. — Но я не хочу, чтобы ты встречала Рождество в этой палате. Я знаю, как ты ненавидишь больничный запах. Тебя бросает в дрожь от белых халатов...
— Но ты же со мной! — не отступала она.
Оливия провела рукой по небритой щеке Брендона и нежно ему улыбнулась.
В эту минуту в палату робко постучались, потом медленно открылась дверь и появилась молоденькая девушка в униформе медсестры.
Оливия сразу же переключила на нее внимание, отметив про себя, что эта молоденькая испанка очень даже привлекательная.
Ее черные волосы были заплетены в косу и пущены ободком по голове. На лоб спадала длинная челка, и казалось, что густые пушистые ресницы поддерживают челку, не давая ей упасть на большие карие глаза.
Белый коротенький халатик открывал стройные ноги и казался еще белоснежней благодаря золотистому цвету кожи.
Нет, скорее цвета темного золота, решила Оливия.
Она взглянула на Брендона. Тот равнодушно улыбнулся медсестре и взял Оливию за руку.
— Я думаю, не стоит тебе приходить сегодня вечером, — продолжил он разговор. — Ну умоляю тебя!
И Оливия подумала, что Брендон решил встретить Рождество с этой девушкой-испанкой, которая вспыхнула ярким румянцем, не в силах произнести ни слова. Так она стояла и молча смотрела на них.
— Я Оливия Уильямс! — Она встала с кровати Брендона и протянула медсестре руку.
— Габриель. Медсестра Габриель, — ответила ей девушка и слабо пожала руку.
— Скажите, Габриель, как состояние этого упрямого парня? — Оливия с улыбкой посмотрела на Брендона.
— Стабильное. — Габриель тоже взглянула на больного и быстро опустила глаза.
— Вы тут недавно, так? — Оливия решила продолжить разговор. — Я вас не видела раньше.
— Да, я перевелась в эту больницу четыре дня назад. Раньше работала в Миродстоке.
Было видно, что Габриель приятно рассказывать о себе. Видимо, Брендон не интересовался этой информаций, а сейчас ей выпала возможность немного поболтать в его присутствии.
Может, это заинтересует Брендона и, когда мы останемся наедине, он еще что-нибудь спросит? — подумала Габриель и сразу же вернулась к разговору.
— Работать в этой больнице мне больше нравится.
— Как далеко вас забросило! — Оливия всплеснула руками. — Миродсток, штат Иллинойс, так?
Легким кивком Габриель подтвердила предположение Оливии и продолжила:
— Мне давно хотелось сбежать оттуда. И теперь я счастлива, что нахожусь практически на другом конце страны. Вам никогда не хотелось сбежать, уехать, улететь куда-нибудь? — загадочно спросила она и посмотрела на Брендона.
— Нам никогда не удастся убежать от старых проблем настолько далеко, как хотелось бы. И быть ближе с теми людьми, кого мы любим, — тихо промолвила Оливия с горечью в голосе.
Она с грустью посмотрела на Брендона, потом взглянула на часы и про себя отметила, что через час ей надо быть в кафе «История».
В палате повисла тишина.
Габриель молча достала из кармана градусник и неслышно подошла к Брендону. Он покорно принял градусник, закрыл глаза и о чем-то задумался.