Лабан не знал, что ответить.
— Видел ее? Я? Нет. Совсем н-нет! — запинаясь, сказал он. — Я хотел сказать только, что она должна быть хорошей и веселой, раз она играет с моим лучшим, с младшим братиком.
— Пойду в детскую и чем-нибудь займусь, — сказал Людвиг Четырнадцатый.
Он лег на свою кроватку и задумался. Лабан и папа, конечно, узнали, что Тутта Карлссон — цыпленок. Ну конечно же!
Людвиг Четырнадцатый укусил себя за кончик хвоста. Что же теперь будет?
Глава одиннадцатая
Людвиг Четырнадцатый прислушался.
Папа Ларссон и Лабан оставались в гостиной, и оттуда раздавался приглушенный шепот. Но вот Людвиг Четырнадцатый совершенно отчетливо услышал имя Тутты Карлссон. Он крадучись сполз с кровати и встал за дверью, которая была сделана из ржавого куска железа.
— Неужели ты веришь, папа, что Людвиг приведет Тутту Карлссон к нам в нору? — спрашивал Лабан.
— Не думаю, — отвечал папа Ларссон. — Но когда цыпленок не идет к нам, мы идем к цыпленку.
Людвиг Четырнадцатый икнул.
— Итак, — рассмеялся папа, — мы сами пойдем в курятник и там вежливо поздороваемся с Туттой Карлссон и ее родней. Почему бы даже не сегодня же вечером? Я, право, очень голоден.
Людвиг Четырнадцатый чуть не вскрикнул.
— Нет, мое предложение лучше, — возразил Лабан. — В курятник отправлюсь я один.
— А достаточно ли ты хитер, чтобы выполнить такое важное и такое сложное задание? — засомневался папа Ларссон. — Ведь надо учитывать, что во дворе весьма опытная собака, а у людей весьма неприятные ружья.
— Ну, уж если даже Людвиг смог пробраться туда, то я уж и подавно проберусь. Только разреши мне, отец.
Папа Ларссон задумался.
— Ну, что же, что же, — хотя и с сомнением, согласился он. — Только не делай глупостей. А пока поди поспи немножко. Во двор пробираться следует, только когда совсем стемнеет.
— Хорошо! — воскликнул Лабан и рывком распахнул дверь в детскую.
Это произошло неожиданно. Людвиг Четырнадцатый не успел отскочить, и его стукнуло дверью так, что он даже перевернулся. На лбу у него вскочила шишка.
Лабан заорал:
— Ты подслушал наш разговор с папой?!
— О чем ты говоришь? — Людвиг Четырнадцатый зевнул и притворился, будто только что проснулся. — Я встал, чтобы выйти на минутку, а ты влетел как бешеный. Я уже думал, не пожар ли?
— Малыши не должны мешать, когда взрослые заняты серьезным делом, — гордо оказал Лабан. — Давай улепетывай отсюда. Мне нужен абсолютный покой перед серьезным делом, которое мне предстоит сегодня ночью.
Выйдя из норы, Людвиг Четырнадцатый тут же лег прямо на мох. Он должен помешать Лабану пробраться в курятник. Но как?
Людвиг Четырнадцатый подумал еще немножко и решил, что есть только один выход: он должен предупредить кур и цыплят. И сделать это нужно сейчас же!
Хотя было еще совсем светло и его легко могли заметить люди, и особенно Максимилиан, колебаться Людвиг Четырнадцатый не стал. Он ведь обещал Тутте Карлссон защищать кур от лис. А обещания надо выполнять. И он помчался по тропинке к изгороди, легко пересек овсяное поле… Ползти было некогда, и он так быстро бежал через клубничную поляну, что с разгона налетел на чучело-палку. На лбу у него вскочила вторая шишка. А тут еще с пугала что-то упало. Людвиг Четырнадцатый в ужасе сделал отчаянный прыжок в сторону, но пугаться было нечего: то, что свалилось, оказалось просто шляпой, упавшей с головы пугала. Она-то и угодила как раз между Людвигом и палкой.
Людвиг потер лоб и продолжил свое опасное путешествие. Скоро кончится клубничная поляна, и тогда начнутся настоящие трудности. Перед курятником совсем открытое место, там и спрятаться-то негде.
Пока что Людвигу Четырнадцатому везло, во дворе было спокойно. Но вдруг… Дверь из дома людей открылась. Оттуда вышли Петер, Маллот и Максимилиан. Людвиг Четырнадцатый понадеялся было, что они уйдут гулять, но куда там! Они стали играть во дворе.
Правда, ни дети, ни Максимилиан не могли его видеть: ведь он лежал между кустиками клубники. Но вот когда он станет перебегать двор!..
Людвиг Четырнадцатый еще раз потер обе шишки на лбу, пытаясь что-нибудь придумать.
— Нет, ничего не выйдет! — застонал он.
«Вот если бы я не был таким ярко-рыжим, а был бы как эта поляна, зеленым в красную крапинку, — размышлял он. — А так мне ни за что не добраться до курятника».
Он еще раз осмотрелся, и на глаза ему опять попалось чучело.
— А может, мне притвориться пугалом? — прошептал он. — Ведь у людей это иногда получается.