Молодой человек, к которому она обращалась, мягко улыбнулся в ответ, и София почувствовала, как сердце защемило оттого, что эта улыбка предназначалась не ей.
- Привет, Мари, - сказал Андрэ. – Как вы тут поживаете?
- С Божьей помощью, не жалуемся. – Мари перевела глаза на стоящую позади него Софию. – А кто твоя очаровательная спутница?
- Ей нужна помощь, Мари, - ответил за него Пьер.
Мари подошла поближе. Ее голубые глаза с интересом разглядывали Софию, и та поняла, что отличить маркизу от простолюдинки эта женщина точно сумеет.
- А имя у нее есть? – с улыбкой произнесла Мари.
- Меня зовут София, - смущенно пробормотала маркиза де Фарразен. Она сама не понимала, почему ее охватила такая робость, и ничего не могла с собой поделать.ыли у небольшого дома, окруженного колючей изгородью. забрызгивала грязью случайных прохожих, не успевших отбежать достатоо
- Какая бледная… - сама себе сказала Мари. Она протянула руку и коснулась щеки Софии. – Бог мой, да она совсем замерзла!
Она усадила Софию поближе к очагу, налила ей кружку какого-то горячего напитка и накинула на плечи девушки еще один плащ.
- Вот так, скоро согреешься, красавица! – Мари повернулась к Андрэ, следившему за всем происходящим немигающим взглядом. – Будешь есть?
Тот машинально кивнул, продолжая смотреть на сжавшуюся в комок Софию. Девушка подняла на него глаза и невольно вздрогнула. Его глаза казались лишенными всякого выражения.
- Что нового в делах наших? - негромко спросил его Пьер.
- Мы потом поговорим об этом, - ответил Андрэ, и внезапно широко улыбнулся, от чего его суровое лицо совершенно преобразилось. – Дела наши идут неплохо, так что Его Величество скоро сам себя съест от зависти.
При упоминании короля София прислушалась, не понимая, какое отношение эти простые люди и сам Андрэ имели к его делам. Но те больше ничего не говорили.
Все уселись за большой деревянный стол, уставленный кушаньями, не слишком разнообразными, но аппетитными. София отказалась сесть с ними, как Мари ни уговаривала ее – она совершенно не хотела есть, кроме того, сидеть за одним столом с Андрэ казалось ей сейчас просто невозможным.
Она отвернулась от них, глядя в замерзшее окно. София чувствовала себя крайне неуютно – она была среди чужих людей, полностью от них зависела, и особенно от человека, который относился к ней с презрением и абсолютно ее не уважал. Причем, что было самым неприятным – он ей нравился.
Глаза ее наполнились слезами. Она почему-то вспомнила свою старую няню, Марту. Когда София была еще девочкой, они вдвоем частенько гуляли холодными вечерами в окрестностях Шантеля, и как приятно было потом вернуться домой, в теплую комнату, пить душистый травяной чай и есть ароматное варенье… А потом сесть за вышивание или просто послушать очередной рассказ Марты, одну из бесконечных историй из ее жизни, полную интересных событий и людей… Как давно это было. И что сейчас? Мрак, тьма. Полубезумный маньяк, преследующий ее, вокруг чужие незнакомые люди, и только холод, сковавший ее сердце…
София беззвучно лила слезы на плащ, которым ее закрыла Мари, и не заметила, как в комнате остались только она и Андрэ, и он как подошел к ней.
- Почему Вы плачете?
Она вздрогнула и подняла глаза. Он пристально смотрел на нее, но в его серых непроницаемых глазах ничего не отражалось.
- Я… - София торопливо отерла щеки. – Я не думаю, что Вас это заинтересует.
- Я попросил бы Вас держать свои эмоции при себе и не обижать Мари, - Андрэ сделал паузу, - Ваше недовольство и плач она может принять на свой счет.
София не верила своим ушам. Она была в таком положении, а этот человек печется о благополучии своей подруги!
Она резко выпрямилась.
- Я не просила Вас вести меня сюда, - сказала она тихо, но твердо. – Я не выражаю никакого недовольства, и если Ваше черствое сердце не в состоянии понять моего несчастья, то другие, думаю, сумеют отличить капризы от горя!
- Вы не просили, зато за Вас просили другие, - столь же твердо ответил ей Андрэ. – Я много чего не могу понять, я требую только уважения к моим друзьям. Вы пробудете здесь так долго, как это будет нужно, пока мы не придумаем чего-то другого. Не выходите за ворота, ни с кем не говорите, ничего лишнего не говорите о себе ни Пьеру, ни Мари – чем меньше они будут знать, тем лучше. Я им полностью доверяю - это только в целях их безопасности. Я буду время от времени приезжать, чтобы убедиться, что все в порядке. Не вздумайте никому писать или что-то передавать! Если хоть одна живая душа за пределами этого дома узнает о Вас хоть что-то, за последствия я не отвечаю, и не спасать Вас не стану. Вам все ясно?