Они окружили Демьяна, словно огромным облаком, подняли его в воздух и понесли в родные края. Там он стремглав побежал к Марфушке своей любимой, дал ей молодильное яблочко, она его съела, и на глазах щёчки её стали цветом наливаться, округляться и здороветь, глаза заблестели, руки-ноги силы набрались. Вскочила она, мужа своего обняла, расцеловала и побежала, легконогая, как ветер, в поля да луга воздухом надышаться. Демьян за ней помчался, догнал, смотрит – налюбоваться не может! Под утро домой воротились, словно заново свадьбу сыграли.
И в положенный срок Марфа родила сына, а через год – ещё одного, а ещё через год – третьего. Растут погодки на радость родителям, смышлёные, здоровенькие да красивые. Демьян так возрадовался, что про обещание, данное Морскому царю как бы позабыл. Ну, старался о нём не думать, тем более что хлопот у него был полон рот – и то, с таким-то семейством! Дела у него шли на лад, особенно удавалось со скотиной: человек он был добрый, да и язык всякой живности понимал, так что никто у него в хозяйстве обижен не был. Мало того, чужую скотинку порой пользовал и до того наблашнился, что слава о нём пошла как о выдающемся знахаре, что животных лечит.
Ни шатко ни валко пробежало-протопало двадцать годков, и вот однажды пошёл Демьян после дневных трудов на речку скупнуться, пот смыть. Забрался в воду, поплыл, как чувствует: кто-то его за ноги схватил и на дно тянет. Мужик испугался, смотрит: а из омута на него Морской царь глядит и пальцем грозит. Демьяна как ледяной водой окатили. Выбрался на берег ни жив ни мёртв, до дома кое-как доплёлся, всё жене рассказал. Она руками всплеснула, давай рыдать-горевать: как же так, чадушко любимое, роженое, выращенное морскому чудищу на заклание отдать?! Глядя на неё, и Демьян плакать начал.
Приходит домой Иванушка, младший сын, смотрит: сидят родители, обнявшись, плачут-заливаются, слезами обливаются.
– Матушка, батюшка, что случилось? Или умер кто? – удивился.
Посмотрели на него мать с отцом, пуще прежнего зарыдали. Ну, он к ним пристал и уж не отставал, пока ему всё не рассказали. Призадумался Иванушка:
– Что ж, родители мои любимые, по всему выходит, это мне надо идти к Морскому царю.
Отец с матерью как это услышали, совсем слезами горючими залились. Иванушка был третьим сыном Марфы и Демьяна, не таким удалым молодцем, как двое старших братьев, кровь с молоком, косая сажень в плечах. Был он потише, послабее старшаков, его боле привлекали не шумные игрища, а тихий сеновал, где книгу можно почитать да подумать о всяком. Болел чаще. Но известно ведь: слабое да болезное дитя к сердцу матери короткую дорожку протопчет.
– Сынок, да ты что удумал! – воскликнула Марфа. – Куда тебе к Морскому царю! Ты силою-то своих братьев так и не догнал!
– Поэтому, матушка, я и должен идти! – твёрдо заявил Иванушка. – Степан да Богдан сильнее меня, да я выносливее, они умнее, а я смекалкой возьму, где они пропадут – я ужом выкручусь! Ну, а если не вернусь, они вдвоём вам на старости опорой и поддержкой будут, и не такой, как я, – лучше! Пойду я, родители дорогие! – собрал кое-какие вещички да было пошёл.
– Постой, погоди, сынок! – отец встрепенулся. – Есть у меня для тебя помощник!
Вышли за околицу, Демьян и крикнул:
– Ласточка, звень-звень! Ты летаешь целый день! Вестник неба, прилети, моему сыну помоги!
Спустя миг с неба стремглав спорхнула ласточка, уселась на плечо Демьяну и зачирикала. То есть, это Ивану так слышалось, а на самом-то деле она обрадованно приветствовала старого знакомца и рассказывала новости. Потом спросила, глядя на юношу:
– Это твой сын?
– Да, ласточка милая, – грустно ответил Демьян. – Пришла пора его Морскому царю отдавать. Придумала ли ты что?
– Кое-что! – таинственно ответила птичка и взмыла ввысь.
Вернувшись, кинула в ладони мужику перстень, тот надел его на палец сыну.
– Это перстень волшебный, – строго сказала птица. – Силы в нём очень много, так что не расходуй её просто-запросто, мало ли что!
Иванушка с удивлением понял, что может понимать птичий язык.
– Когда ты повернёшь его, он мгновенно доставит тебя в то место, которое ты мысленно представишь или загадаешь, – продолжала поучать ласточка. – А загадать ты должен берег Морской пучины – Кругом глаза, куда прилетают купаться дочки Морского царя. Ты затаись и жди: когда Зимцерла вечерняя на небо выйдет, прилетят одиннадцать белых лебедей и с ними утица серая. Скинут они крылья и купаться пойдут, а ты одно крыло укради и ни за что не отдавай, пока она за тебя замуж выйти не согласится, понял?!