— Это будет в первую очередь сложно… — покачал головой Крис и хитро улыбнулся. — Но я уже предвкушаю, как будет весело, вернувшись в свое время, сказать Оррену: «Привет, а это были мы. Помнишь?»
— Слушай, а как мне теперь называть Лареллин? Не мамой же? По имени, да?
— Лучше ее никак не называть, на ближайшее время Лареллин — ты. Привыкай к роли и имени. Если мне не изменяет память, то сейчас как раз идет последний год приключений крестного. Соответственно все должно закончиться смертью наместника и свадьбой, как и полагается заканчиваться хорошей истории. Что меня и пугает. Ведь княжна стала женой Оррена. А что делать с тобой?
— Хороший вопрос, — нахмурилась Юля, но уже через секунду вернула на лицо беззаботную улыбку; подняла с земли вещевой мешок и бодрым шагом направилась в ту сторону, куда вел ее стук собственного сердца. Полуэльфийка знала: идти надо именно туда, словно нашептывал кто-то, что стоит отогнуть вот те крайние ветви и ступить в прохладную тень леса, как откроется одна из коротких троп, которыми полнится Светлолесье. С помощью таких троп можно было легко пройти от одного края княжества до другого всего за пару часов или же, наоборот, превратить двухминутный путь от одного дома до другого в волшебную прогулку по самым чудесным местам эльфийского леса. Проблема заключалась лишь в том, что знали о местонахождении тропинок очень и очень немногие, но сейчас Юля прямо-таки чувствовала нужную им дорогу.
— Поживем — увидим, Крис. Мне ужасно интересно, каким мой папа был в молодости! А Альга? Если посчитать, то они вместе путешествуют почти четыре с половиной года! Я вот никак понять не могу, почему отец выбрал в жены Лареллин, а не Альгу?
Император только устало вздохнул от беспрестанного тарахтения своей невесты. Юля говорила и говорила, спрашивала у самой себя, себя же перебивала, строила предположения и снова спрашивала. В конце концов Крис даже потерял нить рассуждений Юльтиниэль и почувствовал легкое головокружение.
— Юль, а Юль? — позвал он.
Она шла на несколько шагов впереди, иногда замирая, словно прислушиваясь к чему-то, а потом продолжала как ни в чем не бывало идти по только ей видимой тропе. Император не протестовал. В интуиции полуэльфийки он был абсолютно уверен.
Девушка обернулась:
— Да-а?
— Поживем — увидим. — Кристиан вернул девушке приевшуюся, но точно передающую все сомнения фразу. — Голова уже болеть начинает от твоих размышлений.
Он уже приготовился к какому-нибудь насмешливому ответу, даже стал думать, как его можно будет парировать, но Юля пожала плечами и тихо извинилась, послушно замолчав. Император даже замер, с непониманием смотря в спину уходящей девушки: она явно замыслила кукую-то пакость и сейчас занималась ее обдумыванием, иначе просто так не уступила бы ни за какие коврижки. Подозрения, что Юльтиниэль могла извиниться без корыстных помыслов, а по зову сердца, и в страшном сне не решились бы посетить Криса.
Еще несколько мгновений полюбовавшись легкой походкой Юли, он кинулся вдогонку, а то стройная фигурка полуэльфийки грозила вот-вот скрыться среди широких ветвей, вместе с этим закрывая волшебную тропу.
Как выяснилось вечером, большие магические способности — это не только круглосуточная головная боль для всех окружающих, но и возможность поддерживать и восстанавливать физические силы, не отвлекаясь на передышки и еду. Разве что пару раз приходилось удаляться в кусты, но это были житейские, привычные мелочи. Так что незаметно подкравшиеся сумерки стали для Юли и Криса неожиданным, но приятным сюрпризом.
Они даже на несколько секунд потерялись, когда ощущение времени дало сбой. Казалось, с того момента, как выскользнули из дворца, прошло не более трех-четырех часов. А получалось, что окольными тропами, которые вряд ли были известны и самим коренным жителям, Крис и Юля преодолели большую часть Светлолесья. Гадать, то ли этой особенностью с легкой руки их наделила «заботливая» Хель, или же просто еще ни разу ни император, ни полуэльфийка не пытались использовать свои возможности в полную силу, было бесполезно. Хотя лично Кристиан склонялся к мысли, что благодарить все-таки стоит Убийцу.
Император скептически фыркнул.
Да… Сначала напугать, сказав, что помогать им станут исключительно в крайнем случае, а уже через несколько минут старательно вести за ручку, чтобы детки, упаси Алив, не споткнулись, — на такое как раз могла быть способна эта безумная женщина. Одно никак не укладывалось в голове у Кристиана — зачем?! Жизнь и кое-какой опыт, а также немного с трудом добытой информации говорили ему, что никто, а творец в особенности, не будет делать что-то просто так. Каждое существо ищет для себя какую-то выгоду, быть может, незаметную на первый взгляд, а иногда даже абсурдную, но ищет. И вот вопрос: что в этом Хель? В смысле не спасать прошлое маленького мирка — тут лучше даже не пытаться понять логику творца, а то мозги через уши вытекут… Зачем ей сначала говорить одно, а затем делать другое, если от правды ничего не изменится? Что она бы помогла им, пригласив на тайную тропу, что сказала: мол, сами выпутывайтесь, и все равно указала дорогу. Смысл? Хель, конечно, безумна, но не до такой же степени. Иначе остальные творцы давно бы отправили ее в небытие. Слишком уж Убийца — непредсказуемый фактор.