А тогда до какой степени? — тут же влез без очереди еще один вопрос.
Крис сквозь зубы помянул все, что не следовало поминать вслух приличному, культурному императору, и оглянулся на хихикавшую Юлю: видимо, ее посетили сходные мысли. Все равно добытые знания, так или иначе, были вытянуты, подслушаны у Оррена. А герцог всегда был тем еще мастером сказки рассказывать, особенно в моменты, когда не хотел открывать правду.
Пришлось остановиться на логичном и простом выводе: Хель просто хотела сохранить видимость своей репутации мерзкого и вредного творца, не занимающегося благотворительностью.
— Ну что, привал? — спросила Юля, усаживаясь на сочную, высокую траву и с наслаждением вытягивая ноющие ноги. Сила силой, а отдых, как ни крути, — святое и первостепенное.
— Привал, — согласился император, перерывая сумку на предмет необходимых вещей. — Вот. — Он кинул девушке покрывало, которое они сняли с кровати. — Сядь лучше на него, а то потом одежду не отчистишь.
Та послушно пересела, оставив место и для парня. Хотя Кристиана было бы уместнее называть уже молодым мужчиной. Все-таки при слове «парень» представляется нечто тощее и угловатое — никак не подходящее его императорскому величеству. Высокий, статный, смуглый, ни капли не смазливый — словом, в Кристиане сочетались и эльфийская красота, и крепость орков, и соразмерность всех черт, присущая смертным, да и от прочих рас по капле досталось. И если еще несколько лет назад император казался неудачным экспериментом сумасшедшего некроманта, который слепил своего первого зомби из того, что под руку попалось, то теперь ранее несочетаемое наконец-то обрело гармонию.
Крис (не подозревая о мыслях, бродящих в голове полуэльфийки) тем временем провел ревизию вещевого мешка Юльтиниэль и пришел в легкое недоумение.
— А где котелок?
— Крепится к твоей шее… — не замедлила отозваться Юлька, добавив в голос как можно больше насмешливости, чтобы хоть как-то отвлечь себя от разглядывания Криса. Не приведи Хель и вся куча остальных творцов, он заметит ее совершенно глупый восторг!
— Тьфу! Я же серьезно! Ты как к побегу готовилась, путешественница великая, а-а?
— А магия на что? — удивилась Юля.
Кристиан несколько минут ошарашенно моргал, пытаясь себя успокоить и не брякнуть какую-нибудь грубость; так и хотелось честно и без красивых оборотов объяснить невесте, что она — дура.
— Хорошо, — глубоко вздохнув, начал он говорить, — возможно, зайца ты бы магией зажарила, ага, с потрохами… А как бы кашу варила? В воздухе поддерживая все составляющие левитацией и пытаясь довести до нужной консистенции?!
— Я не люблю каши и не собиралась их готовить…
Юлька тактично умолчала о еще одном пункте, из-за которого она не думала варить каши: Юльтиниэль просто не знала, как это нужно делать. Вот еще! Зачем ей — леди Рит, чей папа один из самых богатых и влиятельных людей империи, — уметь готовить? Да стоит только губки капризно надуть, как вокруг нее целая толпа будет крутиться, надеясь угодить госпоже.
В академии Юля все бытовые проблемы и готовку сваливала на Маришку, которая не имела ничего против того, чтобы пришить отвалившуюся пуговицу, погладить платье к балу, приготовить на обшарпанной кухне общежития вкусные котлеты, выполнить за двоих скучное домашнее задание по какому-нибудь теоретическому предмету. Нет, Юльтиниэль тоже помогала объяснять соседским девчонкам-близнецам из графского рода, что нехорошо обижать друзей Ритов, отводила взгляд преподавателей, чтобы успевать создавать заклинания, которые не удавались у Маришки, показывала единственной подруге, как правильно делать огненные шарики или невидимые подножки для вредных студентов и нелюбимых педагогов.
— Алив Пресветлая! — воскликнул Крис. — А чем ты вообще собиралась питаться? Думаешь, там на каждом шагу стояла бы таверна, где обязательно готовили любимые блинчики?