Инспектор был недоволен результатами и грозился отправиться в главный столичный архив, чтобы выяснить-таки правду. Вот ведь заклинило человека.
– Может, не стоит все усложнять? – нерешительно обратилась я к Риксу под вечер. Сгорбленная над десятком фолиантов фигура вызывала жалость и умиление. Столичный франт потерял весь свой лоск, стянув с головы неизменный цилиндр и зарывшись пальцами в растрепанные волосы.
Без головного убора Инспектор мог выглядеть значительно моложе, если бы не складка на лбу и невидящий взгляд куда-то сквозь столешницу. И губы, сжатые в линию, разомкнувшиеся лишь для того, чтобы выплеснуть в пространство снедавшие Рикса вопросы:
– Почему нет никаких сведений? Почему? Кому пришла идея выстроить город посреди леса, почти на самой границе? Веками эти земли никого не интересовали, а затем бац – и город выстроили, едва ли не в одночасье!
– Думаете, не обошлось без магии?
– Я уже не знаю, о чем думать.
– Ну, вы же маг. Должны чувствовать какое-то... вибрации там... отголоски. Никакое волшебство не уходит бесследно.
– Это говорите мне вы, не найдя ни единой зацепки на месте преступлений?
– Там другое дело – убийца всё подчистил за собой. Но одно дело прибраться в подвале, и совсем другое – спрятать масштабное колдовство. Должны остаться следы. Если вы, разумеется, не отступитесь от своей версии, – с эдаким намеком протянула я, не особо надеясь, что мои слова подействуют. Так оно и вышло – Рикс вскинулся на месте, глаза засверкали, аристократические ноздри взволнованно затрепетали:
– Конечно, не отступлюсь. Где там у вас самая древняя постройка находится?
Я задумалась, отсеивая квартал за кварталом. Дома в Рольсмоне в большинстве своем новые, каждый житель, имея достаточно средств, предпочитает выстроить особняк по своему вкусу. Зданий возраста города я даже припомнить не могла – такая древность быстро признавалась градоначальниками ветхим жильем и преобразовывалась в современные постройки. На месте последнего, не так давно снесенного «памятника старины» как раз разбили парк, изменив структуру пространства перемычкой. Даже если фундамент здания хранил в себе следы какой-то древней магии, мы этого уже не узнаем – заклятие расширения пространства выжгло все следы.
Решение пришло неожиданно. Сперва я подумала о храме, но его капитально реконструировали лет десять назад, а затем мысли сами собой перешли на место, где никто никогда ничего не меняет. И лишний раз даже старается не заглядывать, ограничиваясь визитами по праздникам.
– Склеп на кладбище вам подойдет?
Судя по улыбке, озарившей инспекторское лицо, склеп показался мужчине отличной идеей. Но предвкушающее выражение лично меня несколько озадачило. Надеюсь, некромантских талантов, неучтенных в досье, у отличника академии не водится, и призывать мертвых к даче свидетельских показаний он не станет.
***
Утро четверга началось с прогулки на погост. Точнее, ранее состоялся очередной уничижительный для меня, как хранителя города, диалог. Кажется, вместе с воодушевлением из-за возможности развития его идеи в полноценную теорию, к Риксу вернулась привычная язвительность:
– Если оборотни и зомби у вас проживают в особняках, то что же творится на кладбище?!
– А ничего не творится. У нас прекрасный надсмотрщик – ни одно умертвие при нем из могилы не высунется.
– Вот как? Хочется взглянуть на столь редкого профессионала. Неужели хоть кто-то здесь работает?
Я промолчала, хотя камень был определенно в мой огород. Но какой смысл спорить с закоренелым упрямцем? Тем более, что он сам ненавязчиво отстранил меня от руководства Управлением, превратив из шерифа в своеобразного напарника и благодарного слушателя.
До городской окраины мы добрались на служебном автомобиле. Рикс, как оказалось, умел водить и пренебрегал услугами таксистов и профессиональных шоферов. Я бы на его месте не стала так рисковать жизнью и здоровьем – на пути мы как минимум дважды едва избежали гибельного столкновения с фонарными столбами. Создавалось стойкое ощущение, что это не автомобиль на скорости несся на осветительную опору, а сам безмозглый фонарь бросался под колеса. Но стоит отдать должное инспекторской реакции – я даже вскрикнуть не успевала, как мы резко объезжали внезапное препятствие.
Осень за городом была куда как заметнее, чем на улицах Рольсмона. Несмотря на палисадники возле каждого дома, деревьев и парков у нас не доставало. Зато на кладбище растительности имелось вдоволь – почва позволяла.