– Забавно, – согласилась Юля, потом охнула: – Это получается, тебя сейчас двое?! Как такое может быть?
– Не-а, – не согласился Кристиан. – Я сейчас этот – как там служанка назвала? – Эльрад. Вот. Кстати, это имя я от Оррена слышал, вроде это был кузен Лареллин. Так и Хель сказала. Все сходится. Так что не пытайся перевести стрелки. Кольцо, Юля!
– Да подавись! – В сердцах девушка запустила хелиным кольцом прямиком в густой кустарник.
Крис ничего на это отвечать не стал; спокойно поднялся с места и после нескольких минут смог подцепить украшение заклинанием. Подержал на ладони, словно никогда раньше не видел, потоптался на одном месте, будто все-таки хотел что-то сказать, но так и не решился. Юля натянула на голову одеяло, думая, что почему-то ей совсем не грустно. В миг, когда она кинула кольцо, очень боялась расплакаться, но вместо этого полуэльфийка ощущала невероятное облегчение – как камень с души свалился.
«Все-таки я – монстр. Совсем любить не умею», – грустно констатировала Юльтиниэль, но вслух сказала совсем другое:
– А мы можем остаться друзьями?
Кристиан несколько минут не отвечал, и Юля даже подумала, что тот успел уснуть или решил не разговаривать с ней, но ошиблась.
– Конечно, можем. Спокойной ночи, завтра у нас будет трудный день. Придется с головой нырнуть в омут прошлого.
К обеду погода окончательно испортилась. Вместо мелкого противного дождика по карнизам забарабанил настоящий ливень. Желтые листья под тяжелыми каплями срывались с ветвей, приникая к размякшей земле и утопая в пузырящихся лужах. Обычно пышный, дворцовый парк сейчас представлял собой унылое зрелище – словно карандашный набросок, на который выплеснули стакан воды.
Естественно, никто мне не разрешил сразу же бежать, чтобы договориться с наместником Хель. «Уладить формальности» – так называлась тягомотина, на несколько часов утянувшая лордов и военачальников в свои сети: они спорили, ругались, кричали, что-то друг другу доказывали, особо ярые защитники добра и справедливости уже начинали махать перед носом своих соседей вытащенным из ножен оружием.
Я же, подперев кулаком подбородок, разглядывал пейзаж за окном. Хотелось спать, есть и кого-нибудь побить: больно и, может быть, даже ногами. Василий с Альгой давно смылись под благовидным предлогом, мол, собираться надо; пообещали озаботиться и моими вещами. И то хлеб. Рядом сидел Эриам, ему тоже было очень скучно. Ректор изредка бормотал под нос витиеватые ругательства об идиотах, которые по недоразумению Алив, Убийцы и всех остальных творцов родились в этом мире людьми, а не мухами, ибо с каким же удовольствием глубокоуважаемый темный эльф прибил бы их к хелиной матери.
– Оррен, я думаю, что, если ты тихо проберешься к двери, никто не заметит твоего отсутствия. Боюсь, эта ерунда затянулась о-о-очень надолго. Успеешь и дела завершить, и перекусить, и вообще выспаться.
– А ты? – Я перевел взгляд от стены дождя за окном и тоскливо посмотрел на плотно прикрытые двери. Да к ним же ползком придется добираться! Хотя рискнуть стоит. Если что – скажу, что в туалет нужно.
– Я давно собираю материалы для одной занятной книжицы. – Эриам кровожадно улыбнулся. – Так сказать, исследую рабочий материал в его естественных условиях.
– Ага, а называться будет эта книжечка: «Тысяча и один способ сделать из живой материи неживую. Пособие для начинающих маньяков», угадал?
– Нет, Оррен, что ты! – притворно испугался ректор. – Какой ты кровожадный! Называться она будет: «Справочник по нецензурной лексике, распространенной на территории Зеленой империи». Вот… придумываю новые идиоматические выражения.
– Обязательно подаришь мне один экземпляр с подписью! – развеселился я и, пожелав Эриаму удачи и терпения, начал пробираться к желанному выходу.
Леран на секунду отвернулся от оппонента – спорил в данный момент маршал не с кем-нибудь, а с главой ордена. Мужчина медленно моргнул, словно пытался припомнить, где же он мог видеть эту бородатую физиономию, но тут Ливий договорил фразу, и Леран снова переключился на спор, так яростно жестикулируя, что лишь чудом не задевал главу по носу.
Выбравшись из зала совещания, я почувствовал себя по-настоящему счастливым. Прислонился к дверям, надеясь, что меня сразу же не хватятся, перевел дыхание. Что ж, теперь наконец-то можно заняться чем-нибудь важным. Итак: обед или Рик? Сложный выбор, пожалуй, для начала навещу все-таки уборную, а то поймают меня лорды, и вот тогда я точно взвою…