– Полетели, горе. Совсем как Юля стала думать, не тем местом, прости, Оррен, – махнул рукой иномирец.
– На правду не обижаются, – отозвался я.
– Спасибо! – Глаза Маришки засияли как драгоценные камни. Даже ухмылка Альги не могла испортить ей настроение.
– Но ведь все рассчитано только на четырех седоков! – вмешался в наш разговор недовольный Ат. – Где мы еще одно седло возьмем? Да и ремни по-другому придется переделывать: совсем иная нагрузка и распределять ее иначе надо.
Ло с виноватым видом согласился со своим напарником. В таких делах четкое следование правилам было равнозначно сохранению своей жизни, а самоубийц среди драконьих наездников отродясь не водилось.
Маришка погрустнела.
– Девочку могу взять к себе в седло, – над ухом полукровки раздался вкрадчивый шепот наместника. Маришка подпрыгнула на месте, лишь невероятным усилием воли сдержавшись, чтобы не вытащить кинжал, прикрепленный к поясу, – подарок Тэдара.
– Спа… сибо, – с трудом выдавила она, запинаясь и разглядывая свои ботинки, – я как-нибудь сама.
– Пешком по облакам? – не выдержав, уточнила Альга. Потом посмотрела на девушку, которая начала тихонько всхлипывать, и смилостивилась: – Ладно, многоуважаемый… мм… как тебя там? – Воровка повернулась к наместнику, но тот только пожал плечами. Видимо, «не говорящее имя» еще не придумал. – Я полечу с вами. А Оррен возьмет Маришку. Да?
– Почту за честь, леди, можете называть меня Эриком. – И брат заговорщически подмигнул мне.
Потом Василий еще несколько минут заботливо хлопал меня по спине, Альга проделывала то же самое с Эриамом, а наездники удивленно пучили глаза. Вот братец додумался: представиться именем основателя рода Ритов! Хотя все равно в нашем роду это вариации одного и того же… Правда, там история запутаннее некуда…
Наконец мы все разместились верхом на драконах. Лейтенанты активировали амулеты, которые должны были в полете поддерживать вокруг седоков нормальную температуру. Маришка вцепилась в меня голодной пиявкой и с ужасом смотрела, как крыша императорского дворца удаляется, превращаясь в маленькое пятнышко.
Эх! Полетели!
Лагерь свернули за несколько минут.
Еще какое-то время ушло на то, чтобы перебраться на другую сторону речки. Кристиан шел первым, достав меч и внимательно оглядывая кусты, через каждые несколько шагов он замирал на месте и прислушивался к долетающим до них обрывкам слов. Составлять их в понятные предложения пока не получалось, но, судя по тому, что не все из услышанного было цензурным, говорили люди.
– Они могут быть только по ту сторону границы, – шепнула Юля, – рассказывали: эльфы закрывали свои владения, чтобы ни одна тварь не пробралась к ним. Заодно запрет распространили на людей. Значит, мы совсем близко.
– Да, – согласился Крис, – и меня все больше терзают смутные сомнения…
– Ммм? – не поняла полуэльфийка.
– Судя по жаргонным выражениям, там устроилась на привал большая разбойничья шайка. Ни на какие мысли не наводит? – Император удобнее перехватил оружие и осторожно отодвинул в сторону широкую ветвь, закрывающую им обзор; сами же они притаились за морщинистым стволом.
– Думаешь, та самая? – не поверила Юльтиниэль. – Так это же замечательно! – Радостно воскликнув, она тут же зажала себе рот ладошкой, послав Крису извиняющийся взгляд.
– Это в первую очередь не замечательно, а подозрительно. Слишком уж все просто выходит. – Молодой мужчина покачал головой. – Давай подберемся поближе, надо понять, что они так оживленно обсуждают.
Юля присмотрела удобный, густой кустарник на самой границе Светлолесья и, пригнувшись, пробралась к нему. За ней последовал и Кристиан. Граница представляла собой тонкую черту, которая проходила между деревьями. Лес за границей казался слегка размытым, словно кто-то поставил большое стекло, натерев его мылом. Девушка, не сдержав любопытства, осторожно притронулась пальчиком к сложному заклинанию. Крис с интересом наблюдал за подругой. Однако ничего особенного не случилось. Юльтиниэль почувствовала легкое сопротивление, но стоило только сильнее нажать, как граница поддалась. Полуэльфийка поводила рукой по воздуху и вернула конечность на место, пока разбойники не увидели торчащую из кустов фигу.