– Не пойдет. – Чарли покачал головой. – Та штука, которая стучит, была в ящике. На нее обменяли девочку. Значит, она и поможет мисс Инглдью вернуть племянницу. Так что ящик нужно сохранить.
– А может, там какая-то страшная гадость, которая никому не нужна?
– Кому-то она явно нужна, – веско сказал Чарли. – Но этот кто-то не получит ящик, пока я не отыщу девочку, а девочка, по словам мистера Комшарра, в академии Блура. – Чарли рывком распахнул дверь черного хода, скатился с крыльца и припустил через сад.
Бенджамин встревоженно смотрел, как Чарли промчался за калитку, даже не подумав оглядеться. Ну точно, эта жуткая тетка его поймает! Как пить дать. Бенджи вздохнул. Чарли иногда сначала сделает, а потом подумает.
Спринтер-Боб так надулся, что его не взяли на предполагаемую прогулку, что Бенджи решил накормить пса до отвала. А при мысли о жареной колбасе он почувствовал, что и сам проголодался.
Посреди кухонного стола белела визитная карточка. А на карточке золотыми буквами значилось: «Орвил Комшарр и Огнецы».
Как она сюда попала? И почему?
А Чарли уже добежал до конца аллеи за домом Бенджамина. Он очутился на той самой улице, где впервые увидел, как дядя Патон взрывает фонари. Чарли бросил быстрый взгляд направо, потом налево. Тетушки не видать.
– Может, мне все-таки удалось ее провести, – пробормотал Чарли себе под нос. Он промчался на Филберт-стрит, свернул за угол и…
– Попался!
В плечо Чарли впились длинные ногти тетушки Венеции.
– Ты пойдешь со мной, деточка, – вредным голосом проворковала она. – У нас к тебе кое-какие вопросы. И если ты на них не ответишь, то пожалеешь. Очень пожалеешь.
Глава 6
ЧЕТВЕРТЬ ИДЕТ ПРАХОМ
Тетушка Венеция отконвоировала Чарли домой, придерживая за шею отточенными ногтями. Чарли всю дорогу пытался увернуться и так и сяк, но тщетно – хватка у тетушкиных когтей была просто стальная.
Бабушка Бон с каменным лицом поджидала их в прихожей.
– Молодец, Венеция. Чтобы гоняться за этим негодяем, нужны крепкие молодые ноги.
– Это я-то негодяй? – возмутился Чарли.
Он уставился на красные ботинки тетушки Венеции. И ничегошеньки у нее не молодые ноги. Просто она хитрющая и коварная. Вот и все.
Бабушка Бон втолкнула его в кухню. Чарли плюхнулся на стул и потер шею.
Мама оторвалась от газеты:
– Что случилось?
– Кое-кто проявил себя очень скверным мальчиком, – провозгласила бабушка Бон. – Верно, Чарлз? И к тому же прожженным лжецом.
– Ничего подобного, – буркнул Чарли.
– Именно, именно лжецом. – Бабушка Бон уселась напротив Чарли и впилась в него глазами. – Кое-кто присвоил чужой ящик, а открыть его не может.
Чарли и увернуться не успел, как тетушка Венеция выудила у него из кармана связку ключей.
– Ну-ка, что у нас тут такое? – осведомилась она, звонко встряхивая ключами над головой у Чарли.
– Чарли, чьи это ключи? – обеспокоенно спросила мама.
– Ничьи. Они… мне их дал знакомый. Игра такая.
– Лжешь, – припечатала бабушка Бон
– Не смейте его так бранить, – сердито вступилась мама. – Откуда вам знать, что он говорит неправду?
– Эми, дорогая, я знаю о твоем сыне гораздо больше твоего, – холодно сообщила бабушка Бон. – Он получил ящик от одной персоны, которая ничего умнее не придумала. Эта персона забрала ящик, который не принадлежит ей по праву, а глупый мальчишка перепрятал его. Не исключено, что в доме у этого Бенджамина.
– Понятия не имею, о чем это вы, – сопротивлялся Чарли. Он наотрез отказался отвечать на дальнейшие расспросы, и в конце концов бабушка Бон отступилась.
Тетушка Венеция со зловещей усмешечкой швырнула ключи на стол.
– Отнеси-ка их лучше обратно владельцу, – едва ли не ласково посоветовала она.
Чарли сгреб ключи.
– И имей в виду, ты ничего не слышала, – предупредила маму бабушка Бон.
– Да оставьте же вы мальчика в покое! – воскликнула мама.
– На некоторое время оставим. Может быть. – Бабушка Бон и тетушка Венеция многозначительно переглянулись. – У нас есть еще одна дичь.
К величайшему облегчению Чарли, сестры надели шляпы и перчатки и удалились. Не иначе, отправились терзать кого-нибудь еще. Ну, если они нацелились на Бенджамина, подумал Чарли, то Спринтер-Боб их и близко не подпустит.
– Чарли, что происходит? – спросила мама, как только они с Чарли остались наедине.
– Да ничего особенного, мам. Бабушке Бон непременно надо все знать, а у меня есть право на собственные тайны, разве нет?
– Конечно, есть. Но сдается мне, на сей раз тайна довольно важная. Ты не расскажешь мне, в чем дело?
Мама так разволновалась, что Чарли ужасно не хотелось ей врать. Поэтому он решил рассказать ей правду. Но частично. Совсем чуточку.
– Понимаешь, все из-за младенца, – начал он.
Мама ахнула:
– Как это – младенца?
Чарли расстроился, потому что она явно испугалась.
– Да, мам, ничего страшного, я не в том смысле, что я похитил младенца! Ничего такого. И вообще, сейчас она уже не младенец. Она, эта девочка… ей столько же, сколько и мне. А когда она была совсем маленькая, у нее умерла мама, а папа взял и обменял ее на одну вещь…
– Что?! – Мама прижала ладонь ко рту.
– Ужасно, правда? В общем, девочкин папа недавно умер, и единственная оставшаяся родственница ее ищет, но найти никак не может. Вот я и собираюсь ей помочь.
– Ты, Чарли? Но ты же не можешь заниматься поисками пропавших детей. Девочка могла попасть куда угодно.
– А мне кажется, я точно знаю, где она. Извини, мам, но больше я тебе пока рассказать не могу. Ты же меня не выдашь бабушке Бон и теткам, а? По-моему, они явно не на нашей стороне.
– Это точно, – печально подтвердила мама.
– Я найду ту девочку, мам, – серьезно сказал Чарли. – Знаешь, странно, но я чувствую… как будто я должен, обязательно должен это сделать.
К полному смятению Чарли, мамины глаза заблестели от слез.
– Ты вылитый отец, – мягко сказала она. – Конечно, я никому не выдам твою тайну, сынок. Но будь осторожен. Те, против кого ты сражаешься, очень могущественны. – Она покосилась на окно, и Чарли понял намек.
В дверь позвонили.
– Наверно, Мейзи опять забыла ключ, – вздохнула мама. – Иди отопри, Чарли.
Но это была не Мейзи. На пороге стоял незнакомый мальчик с живым и подвижным лицом. Ростом он был повыше Чарли, с блестящими ореховыми глазами и такими же волосами.
– Привет, меня зовут Фиделио Дореми, – сообщил он. – Мне поручили заниматься с тобой музыкой. Буду тебя подтягивать. Тебе просто повезло! Что скажешь?
Чарли онемел.
– Да ведь сегодня воскресенье, – выдавил он наконец.
Мальчик улыбнулся до ушей:
– А я на неделе страшно загружен. Можно войти? – В руках у него был скрипичный футляр.
Чарли попытался собраться с мыслями:
– Я не понял, кто тебя прислал?
– Как кто – академия Блура, – жизнерадостно отозвался Фиделио. – Мне сказали, с музыкой у тебя не ах. – Он заулыбался еще шире.
– С музыкой у меня вообще никак, – улыбнулся в ответ Чарли.
Фиделио, не дожидаясь приглашения, вошел в прихожую.
– Ну, а где у вас фортепиано? – осведомился он.
Чарли провел его в столовую, которую отпирали только для визитов тетушек. В дальнем конце гостиной у стены поблескивало фортепиано. На памяти Чарли на нем ни разу не играли.
Фиделио откинул крышку и пробежался пальцами по клавиатуре. Зазвучала переливчатая трель – красиво, подумал Чарли.
– Не мешало бы его поднастроить, – оценил Фиделио. – Но сойдет и так. На нем кто-нибудь играет?
– Наверно, мой отец играл, – неожиданно для себя произнес Чарли. – Точно не знаю. Он умер.
– О-о… – Фиделио в первый раз посерьезнел.
– Он давно умер, – поспешно добавил Чарли.
Фиделио вновь заулыбался. Он выдвинул вертящийся табурет, уселся и заиграл – громко и весело.
– Что ты делаешь? – На пороге возникла мама. Лицо у нее было белее снега.