Войдя в гостиную, все зааплодировали Розе. Рядом с зажжённой елкой стоял стол с кружевной скатертью, полностью уставленный яствами. В центре стояла большая кастрюля с супом из устриц, окруженная пятнадцатью небольшими пирогами и огромной индейкой.
Витторио откупорил первую бутылку шампанского.
– Что это? - прошептал мне на ухо Магнус, указывая на деревянную коробку под елкой.
– Подарок от Деда Мороза, – ответил я с серьезным видом.
– Для для меня?
– Без сомнения, мы же находимся у вас, не так ли?
Он схватил нож и отправился открывать крышку.
– Невероятно, – пробормотал он, вынимая с волнением бутылку шато-марго.
– Три бутылки Конан Дойла, – добавил я.
– Я вижу, – сказал он совсем тихо, – я вижу. 1900-ый год был годом потрясающих вин.
– Говорят, что это абсолютное совершенство, – гордо сказал я.
– Это так, – ответил знаток, продолжая гладить наклейки. - Год ослепительного богатства, которого осталось очень мало.
– Это коллекционные экземпляры, – предупредил я. - Их нужно не пить, а хранить.
– А, да? Ну, да конечно, конечно, – сказал он разочарованно.
Чтобы перекусить, он подошел к столу, и, не забывая о своих корнях, в первую очередь потянулся к икре, блинам и водке.
– Несомненно, это лучшее, что делает Россия сейчас! - сказал он, проглотив целую ложку икры.
– Правда, что яйца осетра обладают свойствами афродизиака, Магнус? – спросила Барбара, чтобы поддразнить его.
– Бесспорно, мисс Вебер! - ответил он, глотая рюмку ледяной водки.
В свою очередь Мелани намазала блины тонким слоем икры. Но прежде чем начать есть, она почувствовала, как на плечо легла рука охранника, который сказал, что должен первым пробовать все то, что она собирается есть. Он не хотел ничего знать: ему заплатили, чтобы он охранял президента, и ничто не могло заставить его уклониться от своих обязанностей.
Магнус посмотрел на него с раздражением, и на минуту мне показалось, что он вышвырнет его на задний двор. Потом он вздохнул, вспомнив, что является государственным деятелем, и что такой акт может привести к политическому скандалу, и он будет вынужден подать в отставку.
– Не волнуйся, – ответила Мелани философски. - Только с такими условиями я смогла оказаться сегодня здесь, но я все предусмотрела.
Она шепнула пару слов на ухо охраннику, и он сразу ушел что-то искать в вертолете. Меньше чем через минуту он положил на стол небольшой белый чемодан из стали со знаками Белого Дома. Мелани открыла его аккуратно.
– Плутоний? - спросил Магнус, аккуратно приближаясь.
– Сливовый пудинг, – ответила она смеясь. - Проверено и одобрено официальными дегустаторами Вашингтона. Повара Белого дома начали готовить по этому рецепту десять месяцев назад, но я кое-что туда добавила.
– Теплый фронт! - прокричал Магнус, приближаясь с маленькой кастрюлькой со сливочно-коньячным соусом высокой температуры.
Мне выпала честь зажечь свечи на торте, и каждому достался кусочек с небольшим танцующим пламенем, и мы должны были успеть загадать желание, пока оно не погасло. Я поклялся, что это не последний ужин, который мы разделяем вместе.
Традиция была соблюдена до конца, пять разных предметов находилось в каждом кусочке: кнопка от брюк предназначалась Витторио, фигурка девочки Мелани, а маленький поросенок, который указывает, как правило, на обжору без сомнения Магнусу. Что касается двух колец, которые символизируют любовь, то они каким-то магическим образом оказались у нас с Барбарой.
То, что произошло потом, было неожиданным.
– Возьмите индейку и отнесите ее своим коллегам, – сказала Мелани одному из телохранителей, который пожирал голодными глазами фаршированную птицу.
– И еще возьмите пудинг, – сказал я другому.
Нагруженные едой, двое охранников пошли к своим коллегам.
Магнус повернулся к Мелани.
– Ты же знаешь, о чем я думаю, – спросил он, прищурив глаза.
– Думаешь, что возможность слишком хороша.
Они оба бросились к двери, чтобы закрыть дверь на ключ.
Магнус подошел к окну и задернул шторы, в то время как охранники молотили в дверь.
Затем он подошел к елке и сказал именно то, что я от него и ждал:
– А теперь, дети, почему бы нам не выпить бутылочку отца Конан Дойла?
Празднование теперь могло начинаться.
Это был памятный вечер.