— Это дар небес, творение неземных рук. Их должно быть ровно девять — столько, сколько взрослых детей у Солнца. Ниспосланы они нам богом над богами для того, чтобы отвращать беды, исцелять больных, общаться с силами небесными и душами умерших и вести людей по горным тропам. Произошло все задолго до того, как здесь поселились другие хелли. Самые древние из них — варды и кизары — пришли сюда намного позже… Гинду справедлив. Когда он расправляет свои могучие плечи, чтобы покарать отступников и незваных пришельцев, то низвергает на них камни и трясет землю. Только своих стражей он через маманд заранее предупреждает об опасности… Скажи, где ты ее взял? Даже если ты и заслуживаешь упрека, Гинду посчитает тебя достойным оправдания. Здесь все во власти его…
— Если ваш Гинду действительно всемогущ и справедлив, он дал бы твоим воинам не только крепкие руки, но и умные головы. — Скиф кивнул головой в сторону горца с подбитым глазом, из-за которого началась драка. — Ведь я не лгал…
Но горец его перебил:
— Не слушайте эту хитрую лису. Только зря время тратим. Врет он и насмехается над нами. И так все ясно: не поделили они добычу с Хабибуллой.
Вождь протянул к нему руку, призывая замолчать.
— Остынь, Мураб, в тебе обида говорит. Если хочешь услышать правдивый ответ, имей терпение. Грехи Хабибуллы перед Гинду куда страшнее, чем возможные прегрешения этого человека перед нами. Но и ты, чужеземец, должен знать, что рано или поздно Гинду и сам всякую неправду сыщет. Он долго ждет, но строго карает. Начни сначала. Это не унизит тебя, но позволит нам разобраться во всем… Развяжите его!
Старший из приближенных старца вытащил из-за пояса нож, перерезал веревку на руках Скифа и легонько подтолкнул его:
— Говори!
Скиф начал:
— Маманда выпала из тюка, изрешеченного пулями. Тюки несли верблюды. Караван принадлежал Хабибулле.
— Где это было и что ты там делал?
— Мы с четырьмя товарищами вышли наперерез отряду Хабибуллы, сопровождавшему караван, потому что верблюды везли короба, похожие на те, в которых поместили заложников и в их числе мою жену. А было это… — Скиф взглянул на Мураба. — Верни, джигит, мою ручку, чтобы я смог нарисовать местность.
Мураб растерянно взглянул на него, спохватившись, достал из нагрудного кармана авторучку и протянул ее владельцу.
Скиф очень дорожил этой авторучкой. В ее утолщенный конец была вмонтирована специальная ракета, о чем знал, разумеется, он один. Вырвав из блокнота лист бумаги, он стал рисовать.
Взглянув, Мураб воскликнул:
— Это ущелье Красных волков!
Старец задумался.
— До ущелья Красных волков день пути, — наконец, произнес он. — Если ты не напутал и не хочешь, чтобы тебя и твоих соплеменников постигла печальная участь грешников, то с первыми лучами солнца ты вместе с нами отправишься туда за остальными мамандами.
Скиф согласился, чтобы не вызвать гнева старца. Но в голове у него созрел план…
Стражи Гинду не строили тюрем. Под них они использовали пещеры, к стенам которых приковывали за ногу пленников или преступников. Освободиться от тяжелой цепи с замком было невозможно, а если кто и проявил бы чудеса находчивости, то все равно не смог бы сбежать: вход в пещеру обычно охраняли двое-трое вооруженных стражников.
В такую темницу и поместили Скифа, на всякий случай связав ему и руки. Сторожами к нему приставили Мураба и другого воина по имени Акил. Чтобы не заснуть, охранники вели беседу друг с другом.
— Вторая ночь без сна, — жаловался Мураб. — А рано утром опять в дорогу… Посмотри, что он там делает, — сказал он, имея в виду Скифа. — Спит?
— Чего смотреть? — зевая, откликнулся Акил. — Спит, не спит… Не девица — взгляд все равно не ублажит… Никуда не денется…
— Покарауль один. Я схожу поем.
— А я? — обиделся Акил.
— Хорошо, — поспешно согласился Мураб, — есть не буду. Мне тут надо… Я быстро вернусь.
Акил презрительно посмотрел ему вслед, осуждающе покачав головой:
— Влюбленный человек и влюбленный ишак ничем не отличаются друг от друга!
Скиф слышал их разговор. Когда шаги Мураба стихли, он подал голос:
— Эй, приятель, дай воды напиться.
Свою злость на влюбленного Мураба Акил перенес на Скифа:
— Спал бы лучше. Воды! Потом еще что-нибудь захочешь…
Ворча, он все же взял стоявший рядом с ним медный кувшин и вошел в пещеру, где в углу на циновках со связанными спереди руками, облокотившись о стену, сидел Скиф. Вид пленника не внушал опасений, и Акил, позабыв об осторожности, подошел к нему. Скиф напрягся, рывком приподнялся и с силой ударил Акила незакованной правой ногой в горло.