Тавры и Таврика привлекали античных художников исключительно в связи с широко известными преданиями и литературными произведениями об Ифигении. Сцены из них встречаются на греческих расписных вазах и геммах, на этрусских урнах и зеркалах, на мраморных римских рельефах й саркофагах, наконец, на фресках в домах Помпей и Геркуланума.[422]
Рис. 21. Бегство Ифигении, Ореста и Пилада. Полихромная кампанская амфора IV в. с росписью Иксикона. Эрмитаж. Санкт-Петербург
В музеях России есть три вазы с названными сюжетами. Они принадлежат кисти художников IV в., живших в Кампании и Апулии, южных областях Италии, куда греки переселились во время колонизации. Среди лучших ваз античной коллекции Эрмитажа, как правило, называют кампанскую амфору с рисунком художника Иксиона (рис. 21). На ней сохранился редкий образец росписи, воспроизводящей почти полностью утраченную эллинистическую стенную живопись, некогда украшавшую богатые частные и общественные здания греческих городов. Иксион передал розоватой краской цвет тела своих героев, голубой и сиреневой окрасил их одежды, а детали храма выделил белыми, желтыми и пурпурными тонами.
Композиция состоит из трех фигур: Ифигения, Орест и Пилад выбегают из распахнутых дверей храма. Он имеет чисто греческий облик: ионийские колонны поддерживают фронтон с белыми триглифами и черными метопами. На последних пурпурной краской нанесены очертания рельефов, обычно украшавших метопы в V— IV вв. Напомним, что Еврипид описал более архаичный храм с пустыми пространствами между триглифами.
Рис. 22. Ифигения в храме Артемиды. Апулийский краснофигурный кратер IV в. Эрмитаж. Санкт-Петербург
Другая эрмитажная ваза — апулийский кратер — покрыта росписью с множеством фигур (рис. 22). На шейке сосуда представлена битва греков с амазонками, а основное пространство заполнено персонажами мифа об Ифигении в Тавриде. В центре — храм с ионийскими колоннами; там стоит Ифигения в плаще и нарядном длинном хитоне, украшенном вертикальной цветной полосой и узорами на подоле. Как главная хранительница храма она держит в руке ключ, о котором упоминает Еврипид.[423] Внутри храма на постаменте — статуя Артемиды с копьем в одной руке и факелом в другой. Богиня представлена в движении: ее голова повернута влево, нога отставлена в сторону и опирается лишь на носок. Живописец явно срисовал богиню с какой-то современной ему мраморной или бронзовой статуи, не заботясь о том, чтобы придать ей вид архаического деревянного изваяния, каким оно, по словам Еврипида, представлялось в мифе.[424] Такие статуи были небольшими и имели вид застывших фигур с опущенными вдоль туловища руками.
Слева к Ифигении приближается Пилад в плаще, с дорожным посохом и привязанной за плечами шляпой, которую обычно надевали путешественники. За ним, облокотившись на чашу, стоит Орест. Верхний ряд композиции по бокам храма отдан фигурам богов: слева Ирида и Афина, справа Артемида и Гермес. Ниже расположились гречанки, беседующие с персонажами в условных восточных костюмах. Наверное, это тавры, так как действие происходит в их стране. Однако их облик не отличается от амазонок, которые изображены на шейке кратера, так что для художников они были не более реальны, чем другие мифические герои.
Из гречанок, помощниц Ифигении, состоял хор трагедии Еврипида, который пел о себе:
Гречанки изображены художником как элегантные дамы его времени. Одна держит зонтик, принадлежность только богатой женщины, и протягивает вооруженному варвару шкатулку, вероятно, с украшениями. Другая подает собеседнику венок, а третий персонаж в варварском костюме собирается надеть венок на шею лани — священного животного Артемиды. Эта лань напоминает о том, как богиня заменила ею Ифигению на жертвенном костре в Авлиде.
Живопись кратера не иллюстрирует отдельный эпизод мифа, как на кампанской амфоре, а дает серию изображений различных персонажей мифа. Нам неизвестно о какой-либо роли в этом мифе Гермеса и Ириды, поэтому можно предположить, что художник имел в виду утраченную теперь версию сказания. Скорее всего это было какое-то литературное произведение, так как устному преданию не свойственно вводить в ткань рассказа многочисленные второстепенные действующие лица.
422
Philippart Η. Iconographie d'l «Iphigenie en Tauride» d'Euripide — Revue Belgue de Philologie et d'Histoire. 1925. T. 4. P. 5—33.