Вероятно, киммерийская топонимика в языке скифов распространялась по всему Северному Причерноморью, а не только вокруг Керченского пролива. Мы думаем, что заимствование подобных топонимов греческими колонистами на столь ограниченной территории произошло потому, что греки осваивали земли около морского побережья, а кочевники (киммерийцы, а затем скифы) — степи, простиравшиеся далеко вглубь материка. Топонимика этих мест греков мало интересовала. У моря же кочевники регулярно появлялись лишь на берегах Керченского пролива, через который они переправлялись, собираясь в дальние военные походы или перегоняя зимой стада. Эти обстоятельства способствовали тому, что бытовавшие в скифской среде киммерийские названия вошли в греческий язык только в районе пролива, где постоянные пути кочевников проходили близ основанных греками поселений.
Место для Пантикапея на берегу Боспора Киммерийского, по преданию, выделил грекам скифский царь Агаэт[51] Таким образом, с самого начала оба народа оговаривали зоны влияния и регулировали условия, при которых греческие колонии не мешали сезонным движениям кочевников через пролив. Его иранское название Panti-Kapa означает «рыбный путь»;[52] оно звучит в наименовании Пантикапея, столицы Боспорского царства. По Керченскому проливу из Азовского моря в Черное и обратно проходили огромные косяки рыбы, так что пролив был действительно рыбным путем.
Итак, рассмотренные топонимы проливают свет на этнический состав населения Северного Причерноморья в период основания греческих колоний. Теперь посмотрим, что внесли в топонимику эллины, поселившись в Скифии.
Начнем с названий городов. Их названия, как уже отмечалось, давались еще на родине колонистов, когда они в храме Аполлона получали одобрение на основание нового поселения. Непосредственно вопрошать бога могли только жрецы, которые затем передавали его ответ, заключенный в нескольких стихотворных строках, составленных гексаметром.
Сохранились тексты оракула Аполлона в Дельфах, устами которого вещала его жрица Пифия. Греки обращались к божеству за советом по самым разнообразным политическим и частным вопросам. На сходные группы вопросов изречения оракула составлялись по некоему стереотипу. Определенные стереотипы просматриваются и в названиях колоний. Пользуясь наиболее выразительными сведениями о местности, оракул нарек ряд древнейших причерноморских колоний по местным названиям пролива (Пантикапей) и рек (Истрия, Тира, Борисфен и Фасис).
Если же город основывался там, где не было никаких заметных географических пунктов с туземным названием, то оракул руководствовался описанием местности с выделением ее характерных черт. Так появились многочисленные, чисто греческие наименования колоний. Например, в Крыму Калос Лимен (Прекрасная гавань), Херсонес (город на полуострове), Керкинитида (город у Крабового залива) и Мирмекий (город у рифов).
Широко распространенный в Северном Причерноморье принцип наименования поселения по географическим ориентирам использовался и позже, когда греки уже прочно здесь обосновались и стали основывать свои дочерние поселения. Таковы Танаис в устье Дона, Акра («поселение на мысу») у южной оконечности Керченского пролива. Конечно, этим принципом не исчерпывались источники происхождения названий греческих поселений. Иные причины послужили поводом для наименования Ольвии, Феодосии, Нимфея и некоторых других городов. Каждое такое наименование требует специального исследования, и не всегда удается выяснить, почему город получил то или иное название.
Рассмотрим топонимику Ольвийского государства, название главного города которого имеет уникальную историю.
Свою первую колонию в Северном Причерноморье греки основали близ Днепро-Бугского лимана, который они считали устьем Борисфена (Днепра). Соответственно поселение получило наименование Борисфен. Его остатки найдены недалеко от современного г. Очакова, на маленьком островке Березани. В античности он соединялся с сушей перешейком, давно затопленным морем. В результате повышения его уровня, начавшегося в первые века нашей эры, прибрежные части причерноморских античных городов находятся сейчас под водой. Со времен античности море покрыло значительную полосу берега шириной от нескольких десятков метров до километра и более.
Из всех северопричерноморских колоний только Борисфену посчастливилось сохранить дату своего основания — 647/6 г.[53] Она включена в «Хронику» Евсевия, который использовал массу теперь утраченных сочинений. Конечно, в каждой колонии хранились записи о времени ее основания; вероятно, списком дат вывода колоний располагали и храмы Аполлона, куда обращались за благословлением бога перед выводом колонии. Этими документами пользовались писатели, излагавшие историю своего родного города, области или всей Эллады.
53
Древнегреческие месяцы и годы не точно совпадают с современными, поэтому при переводе на наше летосчисление приходится называть период из двух лет или двух месяцев.