Однако ни в одном обществе мужчины никогда полностью не подчинялись женщинам, как это изображается в мифах.
Родиной амазонок в большинстве эллинских преданий считалась область Малой Азии на южном берегу Понта у реки Термодонта и города Темискиры.[126] Отсюда они совершали воинственные походы и здесь потерпели сокрушительное поражение от греков под предводительством Тесея и Геракла. Царицы амазонок вступали в единоборство с греческими героями: Пентесилея во главе войска, пришедшего на помощь троянцам, погибла от руки Ахилла; для дочери Еврисфея Геракл отбил у Ипполиты чудесный золотой пояс; Тесей захватил в плен Антиопу, привез в Аттику и женился на ней.
Все эти мифы сложились задолго до знакомства греков с Северным Причерноморьем. Многие писатели, начиная с Гомера и до конца античности, обращались к различным версиям мифов об амазонках. Знаменитые вазописцы Клитий и Евфроний, скульпторы Поликлет, Фидий, Скопас, Леохар и другие черпали вдохновение в сюжетах мифов об амазонках.
Когда греки в степях Северного Причерноморья увидели женщин, скачущих на конях и хорошо владеющих оружием, рассказы об амазонках, знакомые каждому с детства, как бы воплотилась в реальную жизнь. Эти впечатления стали почвой для сложения нового мифа о судьбе амазонок после их поражения на родине в Малой Азии.[127]
Погрузив амазонок на три корабля, греки отправились в Элладу. Пленницам удалось перебить своих победителей; не умея управлять судами, они вынуждены были отдаться воле ветров и оказались на северном берегу Меотиды во владениях царских скифов у гавани Кремны. Здесь амазонки продолжали свой воинственный образ жизни: похитили табун лошадей, организовали вооруженный отряд и стали нападать на скифов. Те не сразу поняли, что сражаются с женщинами, но, обнаружив это, решили уклоняться от стычек и вступить с ними в связь, чтобы иметь воинственных детей. В результате военные лагеря скифов и амазонок объединились, и женщины научились говорить по-скифски. Но амазонки заявили, что не желают жить среди скифов, у которых женщины не приучаются скакать на коне, стрелять из лука, охотиться и воевать. Поэтому они предложили своим мужьям поселиться в новых землях за Танаисом к северу от Меотийского озера. Так, по мнению греков, появился народ савроматов, которые говорят на «испорченном» скифском языке, а их женщины вместе с мужчинами участвуют в охоте и военных походах.
В этом мифе, записанном Геродотом со слов эллинских колонистов в середине V в., различаются два этапа формирования. Сначала греки общались только со скифами, непосредственными соседями их колоний, и образ жизни варварских женщин напомнил эллинам легендарных амазонок. Поэтому в мифе амазонки сначала попадают в страну скифов и объединяются с ними в один народ. Позже, познакомившись с бытом савроматов, греки увидели, что савроматские женщины в большей степени, чем скифские, отвечают представлениям об амазонках. Тогда миф получил дальнейшее развитие: народное предание представило савроматов потомками скифов и амазонок. Это помогло также объяснить родство скифского и савроматского языков.
В сохранившемся рассказе скифянки изображены совершенно в греческом стиле. Подобно греческим женщинам, проводившим почти всю жизнь в своем доме и занимавшимся чисто женским трудом, скифянки живут исключительно на повозках, заменяющих им дом, и заняты только женскими обязанностями. Здесь сказалось не только греческое восприятие роли любой, в том числе и варварской, женщины, но и стремление фольклорного рассказа к контрастным противопоставлениям, в данном случае обычной женщины и амазонки.
Трудно представить, чтобы у кочевников женщины, и особенно молодые, не умели ездить верхом и обращаться с оружием. В каждом третьем женском скифском погребении археологи находят стрелы, реже встречаются мечи, копья и боевые пояса. По мнению специалиста по военному делу скифов Е. В. Черненко, вооруженные женщины занимали заметное место в скифском войске.[128] Археологические данные подтверждаются и некоторыми письменными свидетельствами о том, что скифами иногда управляли воинственные царицы, а скифские женщины в доблести не уступали мужчинам.[129]
Кроме рассмотренного мифа, греки сложили много других преданий об амазонках из Северного Причерноморья. Сейчас мы знаем о них либо по изображениям на вазах эпизодов, не сохранившихся в литературных источниках, о чем пойдет речь в последней главе, либо по отдельным кратким упоминаниям античных авторов. Наиболее выразительное из них содержится в «Жизнеописаниях» Плутарха со ссылкой на Гелланика, современника Геродота.[130] Он писал о том, как амазонки, переправившись по льду через Боспор Киммерийский, пошли покорять Аттику, когда там правил Тесей, и после неудачной четырехмесячной войны возвратились на родину. В сочинении Гелланика отразилось, с одной стороны, возникшее не ранее VI в. представление о месте обитания амазонок за Танаисом, с другой — хорошее знание афинянами Боспора Киммерийского, который кочевники зимой переходят по льду. Этот факт известен из «Истории» Геродота.[131]