На фоне наших знаний о скифах объяснение эллинами цели путешествия Анахарсиса выглядит мало убедительно. Однако в рамках греческого мировоззрения оно казалось естественным. В VI— V вв. многие выдающиеся греческие мыслители предпринимали длительные путешествия в разные страны для совершенствования своих знаний. Десять лет провел в странствиях афинский законодатель и поэт Солон. Много земель объехали философы Пифагор, Платон и Демокрит, почти во всех областях известной тогда грекам ойкумены побывал Геродот и, наверное, Гекатей Милетский. Неудивительно, что эллины приписали скифу характерное для греческих ученых и философов стремление как можно больше узнать, воспользовавшись знаниями не только своих соотечественников.
Этому способствовало то, что Анахарсис, по-видимому, хорошо и свободно говорил по-гречески в отличие от большинства оказавшихся в Греции скифов, обладал острым умом, поражал собеседников неординарностью своих взглядов, в которых отражалась незнакомая грекам народная мудрость племен с совершенно иным укладом жизни и иными критериями оценки материальных и духовных ценностей. Некоторые высказывания Анахарсиса получили широкую известность среди греков и положили начало формированию образа мудрого скифа, которому прописали множество других всевозможных изречений.
Попробуем по сохранившимся источникам установить истинную цель путешествия Анахарсиса. Если исходить из многочисленных исторических аналогий, можно думать, что член царского рода скрывался в Греции из-за династических распрей и искал там какую-то поддержку. Напомним, что Анахарсиса убил его брат. Причастность к греческим культам, возможно, оказалась лишь предлогом, а причиной убийства могли послужить истинные или только предполагаемые притязания Анахарсиса на власть.
На наш взгляд, возможно также иное предположение: Анахарсис отправился в Грецию для выяснения позиции эллинов и лидийцев в отношении Персии. Ведь мысль о новом завоевательном походе в Азию не покидала скифов в течение всего VI в. Война Дария со Скифией, столь далекой от границ Персии, скорее всего объясняется желанием нейтрализовать скифов, воспоминание о нашествии которых и, возможно, сведения об их новых планах заставляли предпринимать решительные меры.
Может быть, память о дипломатической миссии Анахарсиса проявилась в новеллистических описаниях его встреч с государственными деятелями. Но ими не могли быть одновременно Солон и Крез. Царствование Креза (560—545 гг.) началось на четверть века позже путешествия афинского законодателя в Египет и Малую Азию. Исходя из того, что Анахарсис погиб в середине VI в., вскоре после возвращения из Греции, надо считать его современником Креза. Рассказы же о встрече скифа с Солоном основывались на возникших значительно позже новеллах о пире семи мудрецов у лидийского царя. В их число неизменно включали афинского законодателя, не задумываясь о том, мог ли он дожить до времен царствования Креза.
Появление скифов в эллинских городах в VI в. не было большой редкостью, так что национальность Анахарсиса не представляла чего-то исключительного. Мы уже отмечали, что малоазийские греки знали некоторые сюжеты скифского фольклора, а афинские художники с последней четверти VI в. рисовали на вазах скифов в их национальных костюмах. Древние авторы писали о скифах главным образом как о народе в целом, изредка называя имена их вождей. Анахарсис оказался первым и, пожалуй, единственным скифом, о биографии которого имеются разнообразные сведения, включенные в общеэллинский фольклор и литературу.
В новелле о скифском царе Скиле также можно найти некоторые черты биографии ее героя, но эту новеллу не рассказывали за пределами Ольвии. По счастливой случайности ею заинтересовался Геродот и изложил ее гораздо подробнее и ближе к устному оригиналу, чем новеллу об Анахарсисе. Собеседники историка, ольвиополиты старшего возраста, были свидетелями гибели скифского царя в 50—60-е годы V в. В их число входил и упомянутый выше Тимн, поверенный в делах отца Скила. Вероятно, со слов Тимна Геродот записал имена многих родственников Скила, которые вошли в новеллу как второстепенные персонажи или даже не играли в ней никакой роли. К последним относятся родители Скила — царь Ариапиф и гречанка из Истрии, а также жена Скила — Опойя, которая была вдовой Ариапифа и матерью сводного брата Скила Орика.
Генеалогические изыскания Геродота содержат неоценимую информацию, о которой даже не думал историк, записывая родословную героев новелл. Это один из ярких примеров того, сколь много смыслов можно извлечь из «Истории». Сведения Геродота позволяют восстановить нигде больше не зафиксированную генеалогию скифских царей и некоторые их обычаи.