Итак, западнопонтийские города упоминаются без каких-либо подробностей об их жизни и внешнем облике, а только для географической ориентации читателя или для характеристики мест, встречавшихся на пути персидских завоевателей. Восточнопонтийских городов Геродот вообще не называл, а три упоминания Синопы на южном берегу Понта также относятся к географическому контексту.[233] Лишь наименование небольшой Темискиры, легендарной родины амазонок, вставлено в текст мифа о женщинах-воительницах, но опять-таки сам этот город никак не охарактеризован.
Геродот подробно рассказал о помощи, оказанной Дарию Ми-летом и другими греческими ионийскими городами, но ничего не написал о том, какую позицию заняли жившие в Скифии выходцы из Милета. Поэтому в тексте «Истории» следует ожидать упоминания о северопонтийских городах только в качестве географических ориентиров.
Классический пример такого рода Керкинитида, или Каркинитида. Геродот пишет название города в последней огласовке. Так он назывался на диалекте его основателей-ионийцев. Когда же на рубеже III и IV вв. город вошел в состав Херсонесского государства, жители которого говорили на дорийском диалекте, его стали называть Керкинитидой.[234]
Наименование этого города постоянно встречается в античной литературе при описании Скифии. Он упоминался в «Землеописании» Гекатея и в сочинениях других ионийских географов, чьи данные использовали несколько столетий спустя Мела и Плиний, а также у более поздних авторов Птолемея и Арриана.[235] Столь частые упоминания объясняются не какими-то выдающимися особенностями самой Керкинитиды, а тем, что она лежала близ границы земель скифов и тавров и, таким образом, оказалась важным географическим ориентиром.
Сходную с Керкинитидой роль играла гавань Кремны. Около нее греки проводили восточную границу владений царских скифов на северном берегу Меотиды. Геродот пишет также о Кремнах, излагая миф о появлении амазонок в Северном Причерноморье.[236] Конкретное географическое название призвано подчеркнуть достоверность рассказа о высадке амазонок на берегах Меотиды и об их встрече со скифами. Насколько известно по письменным источникам, в V в. эта гавань была единственной на северных берегах Меотиды, которую посещали греки. Они дали ей наименование, означающее в переводе с греческого Кручи. Неудивительно поэтому, что в миф, локализованный у Меотиды, включено название Кремны.
Обращаясь к анализу сведений Геродота об Ольвии, надо сказать, что и она также служит географическим ориентиром, потому что лежит посередине южной стороны скифского квадрата. Однако роль Ольвии в «Истории» уникальна среди прочих городов Причерноморья, так как отсюда идет основная информация о Скифии. Это бросается в глаза любому внимательному читателю. Недаром многие ученые уже в течение двух столетий уверенно пишут о посещении историком Ольвии, хотя прямо об этом он ничего не сказал, как, впрочем, и о большинстве других городов, где ему удалось побывать. Например, уже говорилось, сколь богаты и разнообразны в «Истории» сведения о Милете и его округе, но Геродот нигде не упомянул, что он туда ездил. Зато он ссылается на рассказы, слышанные от милетян, так же как и на сообщения ольвиополитов.[237]
Подобно прочим городам на Понте, Ольвия ничем не поразила воображение историка, и он ничего специально о ней не написал. Но благодаря тому, что здесь Геродот активно собирал материалы о Скифии, кое-какие сведения о городе проникли в его труд, и об Ольвии можно узнать больше, чем о любом другом греческом полисе на берегах Понта. Собранные воедино разрозненные записи Геродота освещают историю и культуру одного из древнейших государств в Восточной Европе.
Название города и его жителей встречается в тексте «Истории» 10 раз. За исключением одного случая историк всюду говорит о Борисфене и жителей называет борисфенитами.[238] Только в главе о живущих у Днепра скифах-земледельцах Геродот заметил, что греческие колонисты, поселившиеся у Гипаниса, называют их борисфенитами, а сами себя — ольвиополитами.[239] Отсюда ясно, что Геродоту известно официальное название города. Но ориентируясь на читателей Греции, он определил Ольвию более привычным для них наименованием Борисфен и соответственно жителей его борисфенитами.
234
Виноградов Ю. Г., Щеглов А. Н. Образование территории Херсонесского государства // Эллинизм: экономика, политика культура. М., 1990. С. 359.
235
Мела, II, 4; Плиний, IV, 84—85; Арриан. Перипл Понта Евксинского, 19; Перипл Анонима, 57; Птолемей. География, III 5, 13.