Охранник у ворот дома напротив, отложил лопату и задумчиво уставился в сторону арки.
Т. – Фантастический стиль. Там и там… Звериный стиль. Это – защита от непонятного. Ведь человек всегда страшно одинок, а тогда – тем более.. Необитаемые пространства, космос… Поэтому столько богов, идолов. Изображения тех же зверей. По сказкам, легендам мы знаем, что звери – всегда помощники человеку. Некий оберег. Они наделены то святостью, то мощью. Такие лапы! Клыки. Или вдруг изображены с ликом человека, очень похожим на царя или вождя. И во всем этом ощущается сумасшедшая тяга к жизни. Животные помогают добиваться цели. Уничтожить в себе тень. Преодолеть страх.
Официантка. – Что-нибудь еще хотите заказать?
Я– Спасибо. Пока ничего.
Бедная Таня – кофе почти остыл. Пирожное почти цело. Официантка весело улыбнулась. Наверное, до нее что-нибудь доносилось из нашего разговора в полупустом зале.
Я– Твое самое первое воспоминание?
Т. – Появилась буква «Н»?
Я – Ну да. Мы – Носимся. Почти, как скифы по причерноморским степям.
Т. – Зима. Мне около двух лет. Качусь с горы на голубых алюминиевых санках. Подбросило так, что язык прикусила. Жили мы тогда в Финляндии. Отец военный, приходилось часто менять место жительства. Кругом нашего дома лес. И вьется от дома всего одна тропинка – к маленькому домику-колодцу.
Таня наклоняет голову. Вообще мы с ней знакомы страшно давно. И за это «давно» было много всякого и хорошего, и плохого. Видимся редко, но при встрече быстро находим общий язык. Похоже, в прошлой жизни мы были родственными скифо-сфинксами. Кто знает?
Т. – А теперь без «Н» не обойтись. Сфинксы. Сфинкс – это, прежде всего, оракул. Он вещий. Его спрашивают, и во снах он отвечает. Об этом напоминает стела сна. Тутмэс поставил ее между лап сфинкса в память как раз о вещем сне. Он заснул в пустыне после охоты. И ему во сне сфинкс поведал, что он будет великим фараоном. Сон сбылся, и он стал величайшим фараоном Нового царства. В Гизе три известных пирамиды…
На столе Таня раскладывает предметы – зажигалку, пепельницу, две салфетки…
Я– Прямо, как Чапаев с картошкой,
Т. ( смеется) – Да! Смотри, идем вдоль крытого прохода к Верхнему храму. Перед нами возвышается знаменитый большой сфинкс.
Я– Прямо как Большой брат.
Т. – Это гигантский памятник. Колосс. Фантастическое существо. Он воплощает идею божественной сущности фараона. С туловищем льва (пока еще без бабьих признаков – груди и т.д.) и головой человека. То есть царя – Хафра. Жалкие наполеоновские солдатишки-вандалы отбили на сувениры его приставную бороду. Но главное – глаза. Взгляд. Понимаешь, он смотрит настолько в никуда, даже дух захватывает! Это и есть мост, связь с вечностью, с вселенной. Сфинкс – это храм. Он входит в архитектурный погребальный комплекс. На нем головной убор царя, который никто не имел права носить, кроме фараона. Личный аксессуар. Человек на все времена, постоянный участник в некой мистерии. Одновременно и режиссер, и актер, и зритель. Сценарий всегда один и тот же – рождение, жизнь – она же подготовка к смерти, сама смерть. И возрождение.
В кафе вошел Андрей Врадий. На пол поставил большую синюю сумку. В ней аэрогриль. Отец подарил.
Я– Кто такой сфинкс?
А. – Это будущее весны.
Я– Твой папа – скиф?
А. – Нет. Скорее мама.
Мама, вообще-то, я. Обидно.
Я– Нарисуй скифа.
Андрей нарисовал.
Я– Твое первое воспоминание?
А. – Лежу в коляске. Из-за Кремлевской стены луч света.
Т.– Ну и память.
Официантка (кокетливо смотрит на Андрея) .
– Что-нибудь заказать хотите?
Мы заказали и кофе и пирожных. За окном грохот. Выполз желтый нос уборочной машины. Что-то скоблит и ездит туда-сюда. Рядом гастарбайтер в оранжевом. Долбит ломом.
Т. – Вообще, сфинкс – звено, как и фараон, между богом и человеком. Та самая вечная грань. Порог. Как у Достоевского – загадка жизни и смерти. Вот-вот познаем нечто главное… И лишь во сне мы что-то начинаем вспоминать. Сфинкс – обожествленный царь. Он – на грани единого цикла. Поэтому окутан всегда легендами. Словно говорит – нужно прислушаться к себе, к своей душе… Предлагает вечное путешествие – с Запада на Восток и обратно. И мы как кочевники своих внутренних пространств очень хотим его совершить. Иногда удается. И опять буква «Н» – мост через пропасть времени, места, пространства…
Я. – Твое отношения к стихиям? Дождю, снегу и т.д.
Т. – Обожаю грозу. Особое отношение почему-то к ливню… А еще остро помню первую поездку в Египет. Тогда мы еще были начинающие, совсем юные. Был урожайный год на археологические находки. С нами работало тогда много европейцев. Но были и местные египтяне – копты, христиане. Реставраторы икон. Пригласили нас как-то в монастырь Святого Антония в Восточной пустыне. Много чего рассказали интересного. Это отвесная гора, около километра. У подножия монастырь Святого Антония. Наверху пещера, где он жил, а перед ней площадка. На ней крест. В самой пещере надо еще спуститься чуть ниже и можно увидеть место, где он спал. Святой Антоний был очень богатым человеком. Но однажды он принял для себя какое-то важное решение, решил уединиться. Раздал свое богатство и ушел подальше от людей в пустыню. Конечно, его искушали, пугали всячески. Выстоял, выдержал, потому и святой. Потом его последователи у подножия горы выстроили монастырь. Даже пещера сохранилась! (помолчала немного, замерла, словно перенеслась куда-то).И вот стою на площадке перед пещерой. Далеко внизу – выжженная пустыня. Надо мной небо. Синее, бездонное… Все замерло вокруг. И во мне тоже. Должно что-то произойти. Со мной, во мне… Такая тишина! Полная неподвижность пейзажа. Никогда больше не было такой тишины. И никогда не было в жизни такой неподвижности. Вечность – вот она!
Бармен безразлично скользнул взглядом по залу. К нему подошла наша официантка, что-то стала говорить, он понимающе заулыбался.
Я ( Андрею) – Стихия – ?
А. – Я помню грозу на острове…
Ну да, я тоже помню. Николаевская коса, заповедник. Так получилось, что мы оказались в эпицентре молний. Бежали домой с моря. Все казалось нереальным. Столько молний – и над, и слева, и справа, и внутри нас. Страх, Ужас. Восторг.
Да, и скифы мы (как писал Блок), и сфинксы… Как часто главное заключается в малом… Буква «Н» – ничтожный переход с одного берега на другой. Мы невольные свидетели и участники великого действа. Скифы и сфинксы – они родили друг друга. Они ничего не знали друг о друге. Они уничтожили друг друга. И вновь родили.
Близится вечер. Исчезла за окном оранжевая куртка гастарбайтера. Нам всем пора. И пожелав друг другу всего, разбежались в разные стороны. Мне везет. Только перебежать через дорогу. В небе проклюнулись уже первые звезды.
Мое стихотворение
( перевод молчания Андрея)
Я не произошел от обезьяны
Я не произошел от скифа
И не от папы с мамой
А скорей – по сусекам
за облаками
Спросите у сфинкса сами.
Рисунок Галины Мальцевой
---------------------------------------------------------------
Скифская песня
(студенческий фольклор)
Как за Танаис-рекой
Зарево пылает.
Потерял грек покой –
Скифы пьют-гуляют!
Степь родная широка –
Все Причерноморье.
Повстречаю грека я
Во широком поле.
Акинаком рубану
По античной роже.
А коня себе возьму,
Конь всего дороже.