Все с облегчением вздохнули, задвигались. Снова звяканье ножей, вилок, бульканье пива, довольное сопение.
Бабай-ага сказал одобрительно:
– Да, это круто!
И Тор похвалил:
– Здорово ты о наших предках!
Яна скатала салфетку в шарик, теперь ее пальчики нерешительно зависли над общим блюдом с креветками. При этом ее грудь снова приблизилась к локтю настолько, что жар потек по всему телу.
Глава 5
Хмель победно распирал голову. Он чувствовал себя свободным и раскованным, мысль парила, а что тело отяжелело и расплылось как глыба воска на солнце – плевать, у человека нет ничего, окромя души.
– Чой-то, – сказал он в новом приливе энергии, – вы меня не поняли. Совсем тупые, да? Тор, переходи на мороженое, тебе пиво вредно. Вон греки с эллинами разве что на одном солнце онучи сушили, но с каким упорством присобачиваются в потомки того древнего народа! Прямо в душу залезают, клещами не выдерешь. Еще бы! Тот вымерший народ дал замечательные эллинские мифы, породил Платона, Диогена, великих драматургов и поэтов… хотя школьнику известно, что на смену тому вымершему народу… я говорю об эллинах, пришли другие племена. Черный Принц подтвердит, что еще в древние века весь Пелопоннес заселили славяне, а в средние века туда нахлынули турки. А до этого там сорок раз истребили начисто все население готы, алеманы, вандалы, арабы… Или не арабы, неважно. Не только эллинов, но даже тех, кто там селился после эллинов, истребляли не один раз. В конце концов из самой последней волны заселения образовался новый народ, который остальной мир назвал новогреками, а их язык – новогреческим. Понятно, что и по цвету кожи и этническому типу эти новогреки даже совсем не греки. И близко с греками не сидели! Настоящие эллины были все сплошь рыжие и блондинистые, а нынешнее население – это что-то мелкое, черное и курчавое… Вы еще не поняли, что за кол я тешу на ваших головах?
Похоже, не поняли, от пива и жары осоловели. Только Лилия, по своей красоте имеющая право быть некомпетентной, пожаловалась:
– У тебя всегда такие длинные предисловия! Я теряю нить, а то и засыпаю.
– Ладно, – сказал Крылов зычно, краем глаза посматривал на Яну, но видел всех, – тогда сразу объясняю для неграмотных. Вместо того чтобы искать какую-то мифическую Русь, которая якобы была великим… а то и величайшим государством тыщи и тыщи лет, да вот только почему-то никто из историков ее не отметил… повторяю, вместо того чтобы искать эту Русь, вызывая насмешки всякого грамотного человека, почему не признать очевидный факт, что мы и есть потомки в самом деле великого народа – скифов?
Лилия спросила недоверчиво:
– Великого? Чем же он великий?
Крылов победно усмехнулся, зубы у него хорошие, усмехнулся еще шире, чтобы заметила Яна, улыбка ему идет:
– Скифы не знали грамоты… хотя лучше считать, что все их письменные источники погибли… что неудивительно при их-то кочевой жизни!.. Потому все, что знаем о них, это летописи других стран. А те чаще всего были не совсем уж друзьями. Скорее совсем наоборот. И тем не менее все отмечали, что скифы первыми в мире изобрели стремена, что сразу сделало их конницу непобедимой. Они стали совершать немыслимые по дальности переходы. Их всадники, привстав на стременах, наносили страшные удары мечами противникам, у которых не было опоры в ногах… Знаменитые скифские стрелы, длинные и с тяжелыми наконечниками, пробивали любые доспехи и щиты. Греческие авторы все отмечали, что скифы изобрели гончарный круг, ставший известным по всему миру, научили смешивать медь и олово, изобретя бронзу и положив начало бронзовому веку…. Скифский мудрец Анахарсис….
Откин пробормотал:
– Я что-то слышал о нем. Разве он был скифом?
– Почитай Плиния, – посоветовал Крылов. – А также… а, черт, забыл. Ну, есть еще уйма авторов. О скифах писали побольше, чем потом о русах. Все писали с уважением! Без любви, но с уважением. Мы – настоящие потомки скифов, а не липовые, как греки – потомки эллинов. И мы можем взяться восстанавливать на месте России это великое скифское государство. Ну как? Ладно, дам вам время на раздумье… Но недолго, скоро вернусь!
Возле единственной двери в туалет то и дело возникала очередь. К счастью, с его места дверь была видна хорошо, не нужно было выворачивать шею, как приходилось Черному Принцу или Тору. В нужные моменты, когда кабинка освобождалась, он успевал встать небрежненько и фланирующей походочкой отправлялся, почему-то делая вид, что рассматривает картины на стенах, а потом направляется просто покурить…
Яна тоже иногда вставала и удалялась к туалету. Крылов старался не смотреть, как она толкает дверь, но перед глазами тут же вставали картинки, которые не должны вставать перед глазами скифа. Наверное, он все еще не скиф, а всего лишь русский.
За столом гудели, перебивали друг друга, не слушали, каждый доказывал свое, но, когда обратились к нему, он с охотой пустился в разъяснения:
– Как говорят: «немецкая точность» или «французская косметика»… точно так же говорят: «русская лень». Если к французам прилипла репутация, что все до одного бабники, что итальянцы – католики и мафиози, японцы – каратеки и самураи, то русские – ленивые дураки. Слово «русский» стало синонимами «лентяй», «простодырый», «авосьник», «косорукий», а часто и вовсе «дурак». Конечно, можно долго бороться за то, чтобы реанимировать само имя русского, в самом лучшем случае удалось бы добиться сомнительного успеха в восстановлении репутации народа, в названии которого потеряно само определение «рус» или «русич», а осталось только нелепое прилагательное… Сразу же вспоминается старый анекдот, когда Киссинджер спрашивает Косыгина: ты кто, мол, по национальности? Русский, отвечает Косыгин. Киссинджер улыбнулся и говорит украдкой: а я – американский.