– Паний заметит, что мы отводим отряды, – сказал Дарий.
– Так сделайте это незаметно. Чтобы они не заметили наш отход, пусть потихоньку уходят все отряды, кроме отряда… – Буд окинул взглядом и указал на одного из начальников отрядов: – Дран, твой отряд будет держать первую линию.
– Понятно, – сказал Дран.
Буд рассмеялся.
– Паний, говорят, великий обманщик, но и мы не лыком шиты. Когда переговоры закончатся, Дран, сделаешь вид, что испугался, и убегаешь. Пусть они бегут за тобой, а ты их приведешь к отряду Дарена, где мы устроим засаду.
Дран покачал головой.
– Опасное дело поручаешь…
– Опасное, поэтому я буду с твоим отрядом, – сказал Буд, взглянул на другого начальника отряда – Вагра – и изложил дальнейший план: – Вагр, а ты спрячь свой отряд на склоне холма в роще и, когда ассирийцы ввяжутся в сражение с отрядом Дария, ударишь им в тыл – это и будет наша засада.
Вагр улыбнулся и приложил руку к груди.
– Сделаю.
– А как же ассирийская конница? – спросил Дарен. – Паний обязательно кинет ее в сражение, боюсь, что мы не удержим ее удар.
– Удержите. Когда ассирийцы погонятся за нами, Паний бросит в преследование конницу. Конница обязательно смешается с пехотой. Конница сильна, когда бьет одним кулаком. А когда конница смешается с пехотой, кулак растопырится и, опасаясь, чтобы не потоптать своих, конница сбавит напор. Вот и силу она свою потеряет, – сказал Буд и повернулся к Вагру: – Только ты, Вагр, не торопись, ударишь после того, как они введут в действие конницу. Иначе конница покрошит вас, как капусту, – проговорил Буд.
Со стороны ассирийцев послышался рев военных труб.
Буд насторожился.
– Не иначе как они готовятся к атаке… Все, больше времени нет, надо идти на переговоры.
Он повернул коня.
– Со мной пойдут на переговоры… – Буд бросил взгляд на бояр. – Славутич, возьми несколько ополченцев на конях. – Буд махнул рукой остальным. – А вы идите, выполняйте, что я вам сказал.
Глава 74
Ассирийский царь Паний был молодым человеком, но к своим двадцати пяти годам уже имел большой опыт войн и интриг.
Кому-то могло показаться, что далеко не первому отпрыску ассирийского царя, тем более от наложницы, случайно удалось сесть на царский трон. Да и сам царь готовился передать, как это и следовало по обычаю, трон старшему сыну от законной жены.
Но, как это часто происходит, на склоне лет старый царь без памяти влюбился в молодую наложницу.
Последняя любовь самая горячая. И самая коварная.
Дочь второразрядного чиновника оказалась хваткой. То ли чарами, то ли еще чем, но она влюбила в себя старого царя так, что тот потерял разум: родив царю крепкого мальчика, она уговорила старика признать его своим законным наследником.
Впрочем, Паний оказался наследником чуть ли не третьего десятка очереди. Чтобы ему стать царем, эти два с лишком десятка мальчиков, крепких и здоровых, должны были умереть. Наверно, потому царь так легко и согласился признать сына наложницы своим наследником.
Если бы все шло заведенным порядком, то, несомненно, ассирийским царем стал бы кто-то другой.
Но не такой была мать Пания. Она сказала себе: если мальчишки здоровы и не хотят умирать сами, то, значит, надо помочь им отправиться в иной мир.
В осуществлении ее желания помогла многочисленная родня – сплошь второстепенные и третьестепенные чиновники. Ведь им же было ясно, что выбиться в вельможи они смогут, только если кто-то из них станет царем.
Таким образом, число претендентов на трон стало стремительно сокращаться. На наследников словно мор напал: кто-то умер от неизвестной болезни, кто-то утонул, купаясь в бассейне, в котором воды было по колено, а кто и просто свалился с коня и убился насмерть.
К моменту смерти старого царя Паний был в первой пятерке. И он уже знал, что на пути к власти надо научиться легко шагать по трупам.
Со смертью старого царя, наследникам совсем плохо стало. На них открылась настоящая охота: убийцы подстерегали их в самых неожиданных местах. Без риска для жизни они не могли даже отправить естественные надобности.
Паний все же встретил достойного соперника – один из наследников сумел сбежать из дворца и собрать войско. Впрочем, и на этот раз до открытого сражения дело не дошло – в потемках наследник «случайно» наткнулся на кинжал наемного убийцы.
В результате всей этой истории Паний хорошо уяснил, что страшнее мелкого человека, которого не всегда и замечают, зверя на свете нет.
Паний остался единственным наследником и стал царем. Однако спокойствия это ему не доставило – теперь ему пришлось разбираться с соседями, которым новый сосед не очень нравился. Наверно, потому, что убитые наследники им приходились родственниками, а Паний никем.