А гориллоподобная тварь, которую я принял за топтуна, при ближайшем осмотре оказалась как бы не следующей стадией — кусачём или чем-то переходным. Пятки не костяные — нормальные лапы, человеческие уже не напоминают, а когда я с трудом перевернул тушу — хотелось посмотреть на морду убитого чудовища — пасть сама приоткрылась, труп ещё не начал коченеть, и я увидел клыки, по бокам аж в два ряда. Тоже дурак, кстати, нашёл время любоваться — крови свежей вокруг полно: и тварей, и моей есть немного, как бы на запах ещё кто не прибежал, а я аки гордый герой на убитое чудовище взираю. Мол, ну что, супостат, отведал удали молодецкой? Знай наших, образина страхолюдная! Идиота кусок.
Мысли плавно перетекли к теме дальнейшей охоты на заражённых, кидаться на развитых тварей с топором я, конечно, больше не планировал — опыт учтён, выводы сделаны. А вот бегуны и спидеры по две три штуки мне вполне по силам, но как, при имеющихся средствах, сделать охоту более эффективной и менее опасной? Думал довольно долго, но ничего дельного в голову не приходило. А лезла всякая чушь: какие-то болы, чтобы замедлить нападающих (ну, конечно, сначала я кидаю болу, потом метательный топор, потом встаю поудобней с топором побольше, а заражённые тем временем мееедленно ко мне подбегают, ага), или ловчие ямы, утыканные кольями, ну это уже совсем бред. И так за этими мыслями незаметно для себя задремал.
Снилась мне, что не удивительно, всякая чушь на ту же тему: то спидеры гонялись за мной с болами в руках, то я, одетый в шкуру, рыл огромную ловчую яму на тропе, с полной уверенностью в том, что именно по этой тропе ходит на водопой стадо вкусных руберов, то я с огромным камнем в руках гонялся за бегуном, а он убегал и орал: «помогите, милиция, на меня напал псих!», и ещё что-то в подобном роде.
Проснулся уже вечером, плотно поужинал и лёг обратно, предчувствуя, что теперь всю ночь не смогу уснуть, однако, вскоре отрубился — как в омут канул. И куда в меня влазит, столько спать? В общем, провел сутки вполне себе растительного существования.
Но мир не стоит на месте, всё течёт, всё меняется, и если ты не являешься инициатором перемен вокруг тебя, они происходят самостоятельно, и насколько ты будешь к ним готов — большой вопрос. Речь не идёт о переменах глобальных, вроде революционных научных открытий, изменений в сфере власти и т. д. — такое далеко не каждому под силу, но вот хотя бы банальное перемещение своей тушки в пространстве — это доступно каждому, за редким исключением. Сидеть ровно и никуда не дёргаться — тоже позиция, есть такая китайская поговорка: если долго сидеть на берегу реки и смотреть на воду, можно заметить, как мимо проплывает труп врага. В общем, к каждому рано или поздно приходят перемены, а плохие или хорошие, часто зависит от того, как быстро ты можешь на них среагировать, какую выгоду сумеешь получить из сложившихся обстоятельств и как сможешь с минимальным ущербом выкрутится из неприятностей. Я это всё, собственно, к чему: сутки ничего не делания не прошли даром, перемены пришли и ко мне.
Разбудил меня звук приближающегося мотора. Машин в Улье я ещё ни разу не видел, но это явно была машина, причём, судя по звуку, что-то большое и мощное, грузовик, скорее всёго. Заражённые технику не используют, это люди, но вот люди разные могут быть, слова Деда про всякую погань я хорошо запомнил, поэтому привлекать к себе внимания не стал, только придвинулся ближе к стене чердака, пытаясь сквозь щели между досками разглядеть, кто это ко мне пожаловал. Обзор не самый лучший, виден только центр поселенья с колодцем по середине да ещё часть дома напротив. Колодец я, кстати, ещё позавчера заметил, нормальный такой колодец — со срубом в пять брёвен высотой, с воротом и небольшой крышей, и вода в нем нормальная, я раньше такие колодцы только на картинках на тему сельской жизни видел. Машина проехала мимо колодца и остановилась где-то за домом, вне зоны видимости. Это действительно был грузовик — газб6, вроде, саму машину я разглядел плохо, внимание отвлёк пулемёт, установленный в кузове, и вооружённые люди, сидящие там же. Послышались хлопки дверей, невнятные разговоры, чей-то смех, неприятный такой смех, злой — как будто, человеку вовсе не смешно, но он ржет механически, чтобы понятно было, что он шутку оценил. Потом громче остальных раздался голос: