– Она может получить работу у отца.
– У нее вообще не было работы. Ты прав, машину легко можно купить.
– Тебе нужна четырехдверная, чтобы работать в «Такси «Дельта».
– Мама собирается переезжать. Недалеко от вас построили несколько новых домов. Мы можем поселиться там. Я надеюсь. На другом конце теперь собрались одни бродяги.
Лол посмотрел на группу.
– Ну же, как мы собираемся называться? Это должно быть что-то такое, что с нами происходит.
– А мы ничего не делаем, просто штаны просиживаем.
– «Бездельники»?
– Это нехорошо. Пойду возьму еще колы.
Мэтт идет к кассам, Лол смотрит в окно, на дорогу, голова идет кругом, когда он думает о татуированных буквах LOVE и НАТЕ на костяшках старика, и чем больше он думает об этом, тем больше Лолу хочется, чтобы эти слова в самом деле относились к его отцу и дяде, и Челси была права, гнев и любовь – это как любовь и ненависть, он не был уверен, означает ли гнев то же самое, что и ненависть, он должен был подумать о различии, если оно было, Лол подобрал картофельную палочку и ухмыльнулся, бросил ее в Кев-Кева, который осклабился, втянул колу через соломинку и брызнул ею в Лола, промахнулся, он не хотел бы испачкать свою новую рубашку «Фред Перри», ничего не сказал, подождал, пока все успокоятся, мальчики смеялись, ни о чем не тревожась.
Ночная смена
Рэй предпочитал сидеть за рулем днем, но не возражал против ночной работы в среду или четверг, один или два раза в неделю, потому что ночью дороги тише и деньги идут хорошие. Не очень-то весело развозить по домам выпивох, но не то чтобы они его волновали, только немножко действовали на нервы, болтая какую-нибудь чушь, а вот с трезвыми гражданами, ловившими такси на ночной автобусной остановке, дела шли гладко. Он легко относился к пьяным, мирился с ними, но как любой водитель, который следит за своей машиной, мыл ее изнутри и снаружи каждую неделю, прилагая все свое старание и приезжал в гараж, чтобы почистить салон промышленным пылесосом, он завел правило, согласно которому каждый пассажир, которого начинает тошнить в машине, получает шлепок. Шлепком он заменял порку. И к черту. Вычистить все и дать пинка. Насколько позволяет задница, да и что он мог еще поделать? Только подъехать к обочине, чтобы дать этим дорогушам вывернуть душу в канаву. Но разве можно дать пинка пташке, также ее не оставишь на краю дороги, чтобы какой-нибудь извращенец увез ее и изнасиловал. Девушки получали больше вольностей, но парни должны были вести себя пристойно. Одно из золотых правил Терри гласило: не бить клиентов, довольно красивое правило, но у Рэя были свои стандарты, когда пассажирам хотелось блевать. На этот счет его еще никто не экзаменовал, но он знал, что это было только вопросом времени.
Он остановился у дома номер 47, заметил, что стены были покрыты штукатуркой с каменной крошкой, на оконных рамах и двери краска отслаивалась, а дерево потрескалось. Ему нравилось, как выглядел его дом: кирпичные стены, не тронутые штукатуркой, и он представил его аккуратные линии тысяч желтых кирпичей, цементные полоски между ними. Он представил, как Лиз сидит на диване и смотрит телевизор, пульт лежит у нее на коленях, его дочери уже в постелях, с подоткнутыми одеялами, в тепле и безопасности, счастливо улыбаются своим снам, все на своих местах, все чисто и аккуратно, все под защитой.
Передняя дверь распахнулась и закрылась, прежде чем он успел выйти и позвонить в дверной звонок, высокая женщина захромала к авто по дорожке, прилагая все силы, чтобы устоять на высоких каблуках. Мисс Роланде, согнувшись, протиснулась на заднее сиденье, выпрямилась, ее голова почти касалась крыши, громко попросила подвезти ее до «Космополитен».
– Не могли бы вы подобрать по дороге моих подруг? – спросила она. – Я говорила об этом женщине, когда звонила.
Рэй мог заметить, что на вид мисс Роланде не представляет собой ничего особенного, но она умела удачно подать себя, синтетический красный плащ оттенял красный блеск губной помады, губы казались непропорционально раздутыми на тощем лице и сверкали в оранжевых отсветах уличных фонарей. Путь к «Космополитен» лежал в сторону «Мейденхеда», одного из тех сверкающих клубов, что претендовали на звание высокодоходных заведений, но на самом деле были лишь пригородными свалками с гастролирующими позерами и дорогими напитками.
– Я слышал, сегодня ночью там играет Stomper 98*, – сказал он, стараясь немного пошутить. – А в ди-джеях – Гарри Ламмин**.
Мисс Роланде улыбнулась, но на самом деле она не слышала его и даже не догадывалась, о чем он говорит, она была сосредоточена на дороге и верных указаниях шоферу.
Рэй вставил еще пару шуток, несколько верных строчек из Oi!, но ей больше нравилось смотреть на знакомые улицы, неровные узлы перекрестков и повороты, дома и террасы, высотки и гаражи и на психа, просвистевшего мимо на скейтборде в защитных очках. Рэй проникся уважением к ее «неприкосновенности частной жизни»и заткнулся, зная, что у пассажира, который втиснут в машину вместе с ним, выбор невелик: или соглашаться с мудрыми изречениями водителя, или бросать короткие ответы, в надежде быть понятым. В таком случае Рэй становился безразличным и прикидывался невидимкой, он не собирался спускать на нее всю свою угрюмость. Он потянулся к CD-плейеру и поставил «Disco Girls» из The Business. Он был хорошим таксистом и убавил звук, но так чтобы громкости вполне хватало для прохождения некоторых внушений в духе Дивного Нового Мира.
Мисс Роланде, казалось, была счастлива, внутри у нее все трепетало, как и у Рэя и любого живого существа. Может быть, она стеснялась или нервничала, сидя в машине с человеком, которого не знала. Вокруг было полно подонков, которые прикидывались таксистами и нападали на женщин. Он с ненавистью думал, что случайный человек мог взглянуть на него и принять за извращенца.
* Stomper 98 – Oil/панк-группа из г. Гетгингем в Германии.
** Гарри Ламмин (Garry Lammin) – гитарист брит, панк-группы Cock Sparrer.
Они подъехали к ряду высоток, и Рэй глядел, как она заспешила к одной из них по дорожке, быстро поняла, что забыла надеть свои каблуки, вернулась и нашла их плотно закрепленными поверх ее сумочки, так что подошвы не оставляли следа на сиденье. Рэй был впечатлен ее хорошими манерами и тем фактом, что она знала, что может положиться на него. Он выключил плейер, настроил радио, отметая лекторов, светских болтунов и карикатурные разговоры бандитов из городских трущоб и остановившись на рассказах яхтсмена об акулах и штормах, морской болезни и одиночестве, которое он испытывал, самостоятельно пересекая Атлантику, и как был момент, когда он был уверен, что гибнет. Больше всего он боялся того, что его тело никогда не найдут, что он мог исчезнуть, раствориться в океане. Он не хотел стать человеком без тела. Он хотел, чтобы его нашли.
Дверь дома распахнулась, и три фигуры заскользили по дорожке, резкий запах парфюма оживил Рэя, мисс Роланде втиснулась на заднее сиденье вместе с круглолицей девой, ее лицо было матово-белым от пудры, а рядом с ним впереди уселась настоящая красавица в леопардовой курточке поверх серебряной мини-юбки, серебряная серьга в загорелом пупке, и он подумал о «Belly Button Boys»*, но не засмеялся, обнаженные ноги были обуты в открытые туфли на ремешках. Он бы не отказался, если бы она предложила, но он был только водитель, ее шофер на двадцать минут. Ей было под тридцать, она вся горела, и глядя на ее короткую выбеленную перекисью стрижку, Рэй почти верил, что она из панков. Она направлялась в местный аналог большого европейского трэш-клуба на Вест-Энде, только без всех этих туристов, студентов и первостатейных идиотов. Он снова подумал о Джордже Оруэлле, силе пролетариев, их энергия истощалась от всего этого блеска в стиле диско и технологической шипучки. Он задумался, у многих ли людей плавится мозг, когда они глядят на экран с «Большим Братом», понимая, откуда пришло это имя, многие ли хотя бы слышали о «1984». Вот еще один способ разрушить что-то важное, просто изменить значение.
* «Belly Button Воу» – книга Питера Мелони (Peter Maloney) и Филиции Зекаускас (Felicia Zekauskas) о мальчике Билле, кот. не любил мыться и в результате его пупок настолько зарос грязью, что там вырос настоящий куст.
Он глубоко вдохнул и сосредоточился на дороге, твердом черном асфальте и работягах, что его укладывали, все эти мягкие коричневые штучки отвлекали его внимание, а он стойко прокладывал свой путь на А4, подумывая о смене привода, женщины сплетничали о своем, не обращая на него внимания, мисс Роланде и Толстушка называли куколку рядом с ним Ивонной.
– Вы заняты сегодня ночью? – спросила Ивонна. Рэй кивнул, не сводя глаз с полустертой белой линии