Он достал квитанцию и подошел к букмекеру, который долго смотрел на него, потом неохотно полез в карман. Рука, испещренная рубцами от укусов пиявок, схватила букмекера за запястье.
– Перестань, – раздался приятный голос. Джанер изумленно разглядывал владельца этой руки.
Огромный хупер с бритой головой, одетый в кожаные штаны и тонкую рубашку. Наверняка пули отскакивали от его кожи, а ножи при ударе гнулись бы и ломались о крепкие мышцы. Он выглядел крепким, как булыжник, и просто излучал уверенность.
– Капитан Рон, – уважительным тоном произнес кто-то в толпе.
– Думаю, ты должен расплатиться с этим человеком, – сказал капитан.
– Да, конечно.
От испуга букмекер даже выронил мешок с деньгами, но довольно быстро наклонился и поднял его, потом стал трясущимися руками отсчитывать банкноты и монеты. Джанер взял деньги, украдкой наблюдая за капитаном, который совершенно безразличным взглядом смотрел на ринг.
– Ты в порядке, Форлам? – взревел Рон. В ответ раздался громкий стон.
– Скоро поправишься, – сказал капитан и окинул взглядом толпу. – Кто-нибудь нашел его пальцы?
– Я нашел, капитан Рон, – крикнул кто-то.
– Отнесите его на судно и скажите, чтобы Роуч зашил его.
Джанер не верил собственным ушам. Разумеется, хуперов очень трудно убить, но не до такой же степени… Он обернулся и увидел, как простреленные рейфом грабители пытаются скрыться в толпе. Казалось, их совсем не беспокоили раны, смертельные для любого другого человека. Наверное, они надеялись на то, что букмекер не позовет их на помощь. Не требовалось богатого воображения, чтобы понять, чем могла закончиться такая стычка.
– Я хотел бы угостить вас выпивкой, – вдруг выпалил Джанер.
Капитан Рон повернулся к нему и чуть заметно улыбнулся.
– Это может оказаться дорогим удовольствием. Услышав это, окружавшие их хуперы расхохотались.
– Ну, сегодня мне немного повезло.
– Договорились. Увидимся в «Живце». – Он сурово посмотрел на букмекера, потом перевел взгляд на грабителей, которые втянули головы в плечи и делали вид, что их это не касается. – И будет лучше, если парень придет туда целым и невредимым, – сказал он громко и зашагал прочь.
Джанер, встав рядом с Кичем, обвел взглядом толпу. У всех людей были дружелюбные взгляды. Грабители куда-то пропали. Букмекер пытался скрыться как можно незаметнее.
– Очевидно, с ним не стоит связываться, – сказал Джанер.
– Он, как мне кажется, Старый капитан, и обладает властью хотя бы потому, что может оторвать тебе руки, – заметил рейф.
– Точно.
«Живец» был питейным заведением, которое имели право посещать только хуперы-моряки. Когда в дверях появились Джанер и Кич завсегдатаи посмотрели на них с некоторым любопытством, потом вернулись к своим занятиям и разговорам.
Посетители подошли к стойке, за которой сидел хупер с седыми волнистыми волосами, похожий на обтянутый кожей скелет. Он склонился над доской, на которой были расставлены шахматные фигуры и маленькие модели кораблей, и еще больше сосредоточился на положении фигур, как только увидел вошедших. Джанер постучал по стойке костяшками пальцев. Бармен посмотрел на них розовыми глазами альбиноса.
– В этом заведении обслуживаются только хуперы-моряки, – сообщил он и снова склонился над доской.
Джанер на мгновение потерял дар речи, а потом почувствовал злость. Прежде чем он успел сказать что-нибудь, в разговор вмешался Кич.
– Значит мы пришли в нужное место, чтобы выпить с капитаном Роном.
Бармен резко выпрямился, и только сейчас Джанер понял, насколько он был высоким.
– Вас пригласил Рон?
– Я пригласил его, – сказал Джанер, – а он предложил встретиться здесь.
Взгляд бармена скользнул с его лица на двух шершней в футляре, потом – на рейфа. Он долго е заметным удивлением рассматривал Кича, потом, очевидно, решил, что вопросов задавать не стоит, и поставил на стойку две оловянные кружки, затем откупорил бутылку и наполнил кружки. Потом, сняв с полки за спиной двухлитровую кружку с надписью «Рон», наполнил и ее.
Джанер взял стоявшую перед ним кружку и сделал глоток.
– Лучше обращаться с такими напитками осторожно, – посоветовал Кич, доставая из верхнего кармана стеклянную соломинку и делая осторожный глоток из своей кружки.
– Угх, – только и мог произнести Джанер.
– Ром из морского тростника, – пояснил Кич.
– И ты можешь это пить? – удивился Джанер, когда дыхание восстановилось.
– Мой желудок атрофирован, но система фильтров может удалять примеси из спиртных напитков. В моих сосудах течет жидкость на основе спирта.
– Почему ты всегда пьешь через соломинку?
– Мои губы достаточно эластичны, чтобы имитировать речь, но они не могут плотно сжаться.
– Ага, у тебя потечет изо рта. Кич размеренно кивнул.
– Тогда как ты говоришь? – Джанер не в силах был сдержать свое любопытство.
Рейф постучал по закрывавшему половину лица шлему.
– Звук генерируется здесь. Благодаря тому, что мои губы могут шевелиться, создается полная иллюзия.
Джанер кивнул и сделал из кружки более осторожный глоток. Он заметил, что бармен не сделал ни одного хода на доске с момента начала их разговора. Понятно, не хотел пропустить ни слова из столь увлекательной беседы!
– А как насчет вкуса?
– Приемник вкуса, установленный в нёбо, передает информацию на миметический компьютер стимулятора и на то, что осталось от моего органического мозга.
– Но ты не становишься пьяным?
– Нет, не становлюсь, и не считаю это недостатком. В большинстве ситуаций считаю благоразумным сохранять ясный ум.
Кич делился этой информацией совершенно беспристрастно. Джанер между тем разглядывал рейфа, обдумывая услышанное. Его собеседник был до некоторой степени живым, потому что у него функционировала часть органического мозга. Другую его часть составляли записи прежних мыслей: она использовалась как программа для стимулятора. Таким образом, Кич был трупом, способным передвигаться, благодаря управляемым ИР киберсистемам.
– Почему ты не выбрал имплантацию на шасси голема? – спросил Джанер.
– Это – мое тело, – сказал Кич и сделал очередной глоток, как будто счел ответ достаточным.
Джанер наблюдал за ним, а разум Улья воспользовался моментом, чтобы вмешаться:
– Приверженцы культа Анубиса считают физическую жизнь священной, а единственной истинной жизнью – жизнь тела. Возможно, Кич тоже так считает, хотя я в этом сомневаюсь.
Джанер не успел попросить разум прокомментировать последнее замечание, потому что в бар, как сбившийся с пути бульдозер, ворвался капитан Рон.
– Попутного всем ветра!
Подойдя к стойке, он осушил свою кружку одним глотком, затем стукнул ею по стойке так сильно, что подпрыгнули доски. Бармен подождал, пока осядет пыль, и наполнил кружку снова. Джанер заметил, что ее поверхность блестела, как металлокерамика после поверхностной закалки. Очевидно, обычный оловянный сплав не мог выдержать подобного обращения.
– То, что нужно, – сказал капитан.
Джанер посмотрел на Рона с уважением к выносливости его кишечника и сделал маленький глоток из собственной кружки.
– Я хотел бы поблагодарить вас за то, что вы вмешались в драку, – сказал он и часто заморгал от выступивших на глаза слез.
– Не люблю жуликов.
Джанер кивнул на Кича.
– Как и он.
Рон взглянул на рейфа и кивнул с выражением легкого удивления на лице. Кич, как понимал Джанер, вызывал удивление у всех граждан Правительства, тем более – у обитателей находившегося за границами Правительства мира.
На этот раз Рон выпил только полкружки, и Джанер бросил на стойку десятишиллинговую банкноту.
– Поменьше нет? – спросил бармен.
– Продолжай наливать, – сказал Джанер. Он уже чувствовал опьянение, но упрямо придвинул кружку к бармену. – Кстати, налей всем за мой счет.
– Ты просил напомнить, если снова начнешь, – прошептал разум Улья.