— Уходи, Санчес!
Рыжий Санчес понял без разъяснений, его голова исчезла из поля зрения Хорста и возникла уже в коридоре. Обидчик, ударивший Хорста по шее, и предупредивший вождя, метнулся туда же. Хорст рванул за ними. В том, что сумеет отметелить обоих, он не сомневался. Беглецы кинулись вдоль коридора к запасному выходу. Хорст усмехнулся. Ключ от этого выхода лежал у него в кармане, он сам закрывал его час назад.
Рыжего он догнал возле поворота и провел подсечку. Тот неловко растянулся на скользком полу, и все, что Хорст успел себе позволить — это на ходу приложить его ногой в задницу. Его главной целью был обидчик. То оказался проворнее своего соратника, и Хорст догнал его только под лестницей у двери служебного выхода.
— Яйца оторву! — прорычал он.
Беглец, не оборачиваясь, ударил ногой назад, потом с разворотом. Хорст легко отбил неловкий, плохо поставленный удар, врезал сам в открывшееся лицо и едва успел остановить свой кулак в миллиметре до кончика носа противника. Получилось бесконтактное каратэ. Перед ним была девчонка, которая так метко запустила яйцом в Жидоморова. Ее карие глаза бесстрашно смотрели на бритоголового парня и, как ни странно, она ничуть не испугалась мощного противника.
— Тьфу, — Хорст выругался и машинально отступил назад.
Он женщин не бил из принципа, но они не всегда платили взаимностью.
— Что же яйца не отрываешь? — спросила она с вызовом.
— Как же оторвать то, чего нет?
Неожиданно для себя они оба рассмеялись. Ситуация и в самом деле сложилась забавная. Хорст окинул ее взглядом. Красивая девчонка, и глазомер у нее развит неплохо. Он почувствовал к ней симпатию.
— Дура ты! Смотри, допрыгаешься со своими антифами. Кому нужны эти ваши детские забавы с метанием яиц и помидоров?
Она обиженно задрала нос.
— Дура? Меня Машей зовут. А насчет метания… Разве твой Ницше не учил ниспровергать любые авторитеты?
Во дает! Конкретных мужиков цитирует! Хорст Ницше читал и уважал, поэтому девчонка сразу выросла в его глазах. На полголовы по крайней мере! Он вспомнил, как смешно выглядел Жидоморов с желтком на лысом черепе, усмехнулся и достал ключ от служебного входа.
— Ладно, яйцеметка, пойдем, выведу. Если тебя наши поймают, не поглядят на пол и возраст. Или наоборот, поглядят. Но, думаю, тебе это понравится еще меньше. — Хорст вывел ее через заднюю дверь. — Дуй давай!
Оказавшись за порогом, девушка повернулась к Хорсту лицом и с интересом уставилась на него, словно энтомолог на неизвестного науке жука. Бритая голова, армейские ботинки зашнурованы белыми шнурками, хеви-металлическая футболка, металлические черепа и свастика на черной куртке — полный скинхедовский набор. Вот только взгляд какой-то из другой оперы. Умный, печальный, не злой. И глаза редкого цвета — сине-голубые.
Некоторое время они словно играли в гляделки. Потом она кивнула ему на прощанье, как давнему знакомому, и быстрым шагом пошла прочь. Она давно скрылась за углом ближайшего дома, а он стоял, смотрел ей вслед, и чувствовал себя полным идиотом. Но почему-то его это радовало.
Драка постепенно утихла. Бойцы выдохлись и, вяло переругиваясь, выбрались на улицу. Крюков, наконец, разглядел в толпе Крамского. Тот тоже его заметил и направился к сыщику.
— Пойдем, побеседуем с потерпевшим, — предложил он с ухмылкой.
Они поднялись наверх, в кабинет администратора. Профессор Святополк Жидоморов был здесь. Секретарша директора суетливо снимала желток с его головы и костюма костяным ножом для резки бумаги. Рядом на черном антикварном диване времен очаковских и покоренья Крыма сидели с хмурым видом трое громил-охранников.
Крюков взял инициативу на себя. Он вышел вперед, махнул «муркой» перед носом секьюрити и обратился к Жидоморову.
— Мы с коллегой хотели бы задать вам несколько вопросов.
— А почему вы меня спрашиваете? — сварливо огрызнулся профессор. — Спросите тех, кто устроил это безобразие. Или вы никого не поймали?
Крюкову не понравился самоуверенный желчный старикашка. Крамской тоже не стал с ним миндальничать.
— Мы никого и не собирались ловить, — отрезал он. — А безобразие устроили вы. Если и дальше будете путать лекцию с митингом, оппоненты вам запросто голову оторвут. И никакая милиция не поможет. А что касается наших вопросов, то чем быстрее вы на них ответите, тем быстрее мы уйдем.
Профессор обиженно поджал губы, но решил, что есть только один способ избавиться от представителей охраны порядка. Он повернулся к назойливым посетителям.