«Мне звездец, сейчас я упаду рядом», — вдруг точно определил он.
И тут через канаты полез последний, пятый поединщик. Даже не разглядев под маской его лица, по одним только кулакам размером с ведерко, Хорст безошибочно узнал Дыню. При виде старого друга Хорст вдруг ощутил невероятный, прямо-таки нечеловеческий прилив сил.
Он не помнил, как провел последний бой. Позже Эрик рассказал ему, что у зрителей создалось впечатление, будто на Дыню налетел трамвай или тайфун, прокатился через него и умчался дальше.
Хорст очнулся, когда почувствовал, что его обнимают крепкие руки, и услышал со всех сторон поздравления. В числе немногих он выдержал испытание. Ему внезапно показалось, что рядом с ним стоит и крепко жмет его руку старый и надежный друг Витас.
Хорст взмахом головы стряхнул наваждение. Рядом стоял Эрик Рыжий, его новый друг и соратник по не совсем еще понятной организации. Но Хорст не торопился. Он знал — всему свое время. Ни дипломов, ни удостоверений победителям здесь не выдавали. Но Хорст не сомневался в том, что за их подготовкой внимательно наблюдал хозяин лагеря. И что встреча с ним еще впереди.
Наступила последняя ночь в лагере. Утром автобусом всех должны были отвезти обратно в Москву. Перед самым сигналом к отбою к Хорсту снова подошел неизвестный и чуть ли не слово в слово повторил приглашение к забору. Хорст не на шутку рассердился. Он одной рукой сгреб гонца за шиворот, а другой задрал его маску. Нет, лицо парня было Хорсту незнакомо.
— Кто звал? Колись, а то раздавлю как жука! — пообещал Хорст.
— Не знаю, девка какая-то, — проблеял тот.
Девка?! Гонец, похоже, не врал. Хорст вспыхнул. А вдруг Машка?! Пришла к нему… Что-то случилось, и ей нужно помочь… На всякий случай Хорст не стал предупреждать Эрика и направился к забору со всеми предосторожностями. Фигуру возле пролома он заметил издалека. Но теперь он не пошел прямо к ней, а углубился в заросли и сделал большой круг.
При этом время от времени он останавливался и прислушивался. Но кроме него и того, кто его ждал, вокруг не было ни души.
Хорст давно догадался, что в прошлый раз никакой Ботаник его к забору не вызывал. Он также догадывался, кому мешает спокойно жить. Но сказать с уверенностью, а тем более, доказать свои подозрения, пока не мог. Быть может, новая встреча прольет свет на темную историю?
Хорст приблизился к одиноко темневшей фигуре вовсе не с той стороны, откуда его ждали, а с противоположной.
— Что надо? — резко спросил он.
Фигура вздрогнула и обернулась. Это была Татьянка.
— Ты?! — Хорст изумился и расстроился, но постарался себя не выдать. — Что ты тут делаешь?
— Я приехала тебя предупредить, — торопливо начала она без всяких предисловий. — Игнат предатель. Не знаю, кому он стучит, но он — засланный казачок. В той драке он не участвовал, а прятался. Причем с той стороны, откуда менты не подъезжали. Как будто знал, что они приедут.
— Там, где не было ментов, пытался спрятаться Миха Архангел, — припомнил Хорст. — Думаешь, Игнат его мог завалить?
Татьянка с сомнением покачала головой.
— Это вряд ли. Он для этого слишком большой трус. За него все делает дебил Дыня. И вот что самое главное… Игнат и Дыня слишком часто общаются со Шварцем. Шварц в опасности, его надо предупредить. Ваньша что-то знает, но боится говорить.
Хорст задумался. Он и сам давно хотел выяснить у Шварца напрямую, какие у того общие дела с Игнатом и Дыней.
— Что ты предлагаешь? — спросил он Татьянку.
— Давай устроим им всем очную ставку — Игнату, Ваньше, Шварцу. Вот только Дыня припрется…
— Дыню я беру на себя, — отрезал Крюков. — Значит, так и сделаем. Завтра мы, наверное, вернемся в Москву. Там и обсудим все в подробностях. А как ты добираться будешь?
— Автостопом, как и сюда приехала. Обо мне не беспокойся, я вооружена и очень опасна!
Татьянка сделала на прощанье Хорсту ручкой и потопала в черноту леса. Похоже, она действительно ничего не боялась. Хорсту вдруг стало жаль эту самонадеянную девчонку. Он повернулся и медленно побрел к спальному корпусу.
Ночью в квартире профессора Жидоморова горел свет. Профессор на кухне пил чай с человеком, называвшим себя Оборотнем.
— Как ты сказал, я расплатился с Анваром. Теперь я нищий, — признался он.
Оборотень размешивал в большой купеческой чашке пятую ложку сахару. Его кипучий мозг требовал много сладкого.
— А как же спонсоры? — спросил он.
Жидоморов только рукой махнул.
— Грошовые подачки. У меня, правда, есть одно соображение. Но мне понадобится решительный помощник. Такой, который не побоится руки-ноги замочить. В крови, ясное дело. Ты на такое подпишешься?