— Ай-и-и-и! — восхищенно воскликнул один из присутствовавших, приветствуя красоту шествующей рабыни, которая принялась еще обольстительнее позировать перед ним.
— Как же все-таки она красива, — завистливо вздохнув, прошептала Темиона.
— А-и-и-и! — прокричал другой мужчина.
Однако Бортон, лишь усмехнулся и, махнув кубком, снова отослал женщину прочь от себя.
На сей раз Лана покинула круг сразу, немедленно, не потратив ни секунды впустую, при этом двигаясь среди мужчин необыкновенно изящно, в круговороте показывающей себя рабыни.
— Тула! — вызвал Филеб, и следующая девка вскочила на ноги.
Лана же, закончив проход, возвратилась к тому наемнику, к которому до этого ее отправил Бортон. Она все еще оставалась под желанием другого, и пока не была от этого освобождена.
— Лина! — объявил Филеб.
Коротконогая, пухлая и весьма соблазнительная невольница, награжденная природой изумительными бедрами, сорвалась с места. Из таких женщин, как она, часто выходят превосходные рабыни, которые обычно приносят высокие прибыли на невольничьих рынках.
— Я боюсь, — призналась мне Темиона.
Лина даже покраснела от комплементов, которыми, хриплыми голосами, забросали ее благодарные зрители. Затем она, так же как и Лана, отосланная Бортоном ранее, протанцевала прочь от центра заведения и опустилась на колени за спинами мужчин.
— Саша! — выкрикнул Филеб, и перед нами появилась еще одна, такая же невысокая, как и предыдущая, рабыня, но отличавшаяся очень темной кожей.
Я сразу заподозрил, что она происходит из Тахари, или откуда-то из окрестностей пустыни.
— Ина! — позвал Филеб следующую.
Эта белокурая девушка ростом была значительно выше двух своих прежних товарок. Насколько я знаю, такой тип женщин часто встречается в деревнях по берегам Лауры. Несмотря на то, что она была блондинкой, о которых на Горе сложилось мнение, как о несколько холодных в постели, для меня было совершенно ясно, что в ее животе рабский огонь не просто зажжен, а пылает ярким пламенем. На моем лице непроизвольно появилась понимающая улыбка. Я нисколько не сомневался, но что теперь она, пусть и блондинка, в руках мужчины будет столь же беспомощна, как и любая из остальных гореанских рабынь.
— Сьюзан! — объявил Филеб, вызывая на дефиле рыжеволосую девушку.
Та невольница, что прежде лежала на коленях Бортона, теперь была отброшена и, растянувшись на земле, справа от мужчины, оттуда, затаив дыхание, наблюдала за парадом рабынь. Глаза девушки блестели от возбуждения. Вторая девушка, находившаяся слева от бородача, теперь привстала на четвереньки. Она тяжело дышала, и трудно сказать, отчего больше, от охватившего ее страха или возбуждения.
— Лежать, — небрежно бросил ей Бортон.
Вздрогнув, эта рабыня, а следом за ней и вторая, только с другой стороны, подползли к мужчине и, прижавшись к нему, не отрывая взволнованных взглядов от демонстрирующих себя рабынь, принялись осыпать поцелуями здоровяка, как будто пытаясь напомнить ему о том, что они тоже женщины, и тоже готовы доставлять ему удовольствие.
— Джейн! — объявил меж тем Филеб.
Джейн оказалась необыкновенно красивой и фигуристой брюнеткой. Имена «Сьюзан» и «Джейн», кстати, это земные именами, однако это вовсе не означало, что конкретно эти две девушки могли быть привезены с Земли. Женские имена земных женщин на Горе обычно используются в качестве рабских кличек. Впрочем, я бы не стал исключать возможности, что они были родом с Земли. Однако даже если так оно и было в прошлом, то теперь они были ничем, всего лишь гореанскими невольницами, собственностью, живым товаром, движимым имуществом, теперь они были только похотливыми самками, бесстыдными шлюхами, женщинами принадлежащими мужчинам, рабынями. Упоминая, что они могли быть когда-то привезены с Земли, я имею в виду то, что это — вполне реальная возможность, имеющая отношение торговле рабынями-землянками. Корабли кюров, и тому имеется немало доказательств, регулярно совершают рейсы между Землей и Гором, привозя сюда похищенных женщин. Именно поэтому я не исключаю данной возможности.
— Жасмин, Фэйзе! — вызвал Филеб.
— Я не смогу так показать себя, — всхлипнув, сообщила мне Темиона.