— Точно! — поддержал его первый.
Один из них оказавшийся или слишком нетерпеливым, иди слишком жадным, чтобы принять предложение второго, бросился на меня. Ударом отбросив его меч в сторону, я продолжил начатое движение, повернувшись лицом ко второму нападавшему, который пораженно замер, скользнул на одно колено, и торопливо отполз назад уже не представляя опасности. Добивать этого у меня времени уже не было. Его едва хватило, чтобы крутнуться назад и отогнать подальше от Ины третьего охотника. Рабыня теперь испуганно сидела позади меня и ни о каком бегстве не помышляла.
— Отдай ее нам, — снова предложил самый рассудительный из них, — и мы разделим с тобой награду за нее!
— Мы дадим тебе десять полновесных золотых тарнов чеканки Ара, — поддержал его второй.
— Это — больше, чем она принесла бы даже на аукционе, — заметил третий.
Мельком взглянув на Ину, я подумал, что это действительно значительно больше, чем она могла бы стоить.
— Принимай наше предложение, — посоветовал тот, который предложил десять золотых тарнов.
— Стой, где стоишь, — предупредил я его, заметив, что он сделал шаг вперед.
— Октантий скоро будет здесь, — сообщил второй, беспокойно оглядываясь назад. — Когда он придет, награду придется делить слишком со многими.
— Соглашайся, пока не поздно, — сказал первый.
— С Октантием будут лучники, — предупредил второй. — Сопротивление бесполезно.
— Соглашайся, — повторил первый.
— Не двигайся, — снова предупредил я его.
— У вас ничего не получится, Господин, — всхлипнула Ина. — Отдайте им меня!
Я махнул рукой за спину, сбив женщину на землю.
— Тебе не давали разрешение говорить, рабыня, — прорычал я.
— Да, Господин! — радостно крикнула Ина. — Простите меня, Господин!
— Рядом, — скомандовал я ей.
Ина подползла к моему боку, и я медленно пошел вперед по проходу, постоянно контролируя пространство вокруг себя. Охотники опасливо расступились в обе стороны, не мешая моему движению. Но стоило мне пройти мимо них, как их строй сомкнулся за моей спиной, однако, ни один так и не решился подойти ко мне ближе определенной черты. Стоило мне направиться в сторону кого-либо из них, как он тут же уходил в сторону, уступая мне дорогу. Они клубились вокруг меня словно стая слинов, окружившая ларла и теперь ждущая, когда он утомится и допустит ошибку, чтобы набросившись всем вместе разделаться с ним.
— Куда Ты собрался? — спросил один из них, но так и не дождался моего ответа.
Я же двигался в том направлении, в котором оглянулся тот который опасался слишком скорого прихода Октантия и его людей, а следовательно уменьшения собственной доли обещанной награды.
— В лагере нет ни одного тарна, — заметил один из наших преследователей. — И внутри периметра нет тарларионов.
Я не счел нужным отвечать на его выпад. На возможность побега я и не рассчитывал. У меня было два плана, но ни один из них не внушал особого оптимизма. Причем оба моих плана предполагали встречу с Октантием. Во-первых, если у него не было с собой золота, я хотел попытаться убедить в сомнительности его получения и, таким образом, надеялся, по крайней мере, выиграть время. Во-вторых, если золото у него все же было, то я планировал соблазном или позором вынудить его принять поединок, после которого, в случае моей победы, я мог бы попытаться захватить золото и распределив его среди остальных, убедить разойтись миром.
Время уже перевалило за полдень, и содержавшиеся здесь животные по большей части уже были накормлены, напоены и ухожены. Лагерь открылся для посетителей, и по пути нам даже попались несколько человек, зевак, гостей, покупателей, оптовиков, клиентов и прочего люда. Разумеется, сейчас было только самое начало рабочего дня, который должен был продлиться до двадцатого ана, то есть до гореанской полночи, так что нельзя было сказать, что народ толпился. Я держал путь в направлении главных ворот.
— А вот и Октантий! — сказал кто-то.
Я остановился, сразу оказавшись в центре широкого кольца людей, что-то около сотни футов диаметром, как выяснилось поджидавших меня на первой от главных ворот достаточно широкой площадке. Их было, по меньшей мере, человек семьдесят — восемьдесят.
— Тал, — усмехнувшись, поприветствовал меня Октантий, поднимаясь со стула, установленного под тентом, и передавая свой кубок подчиненному.
Такие стулья, тенты и прочие удобства, как и еда с питьем, были доступны в лагере любому. Это же касалось и любых других крупных лагерей, обычно разбиваемых на мероприятиях вроде состязаний, скачек на тарларионах или матчах каиссы.