— Самая опасная ложь, — сказал я, — та, которой мы обманываем себя.
— Да, когда-то у меня была честь, — признал Октантий, — давно, далеко отсюда, но я пожертвовал ею ради женщины, которая потом решила, что надо мной можно насмехаться и вытирать об меня ноги.
— И что же с ней случилось? — полюбопытствовал я.
— Когда я видел ее в последний раз, — усмехнулся он, — она была закована в цепи голой, и работала вальком у большого чана с кипящей водой в общественной прачечной.
— А как она туда попала? — спросил я.
— Так я же ее туда и продал, — засмеялся Октантий.
— Вспомни о своей чести, — призвал я его.
— Думаю, что завтра будет еще не поздно сделать это, — насмешливо ответил он, поддержанный смехом своих людей.
— Раз боишься сам, тогда пошли их против меня, — предложил я, проводя мечом вдоль кольца собравшихся, — одного за другим!
Смех сразу стих, и его наемники тревожно заозирались.
— Арбалетчики, — скомандовал Октантий, — целься.
Теперь вокруг нас собралась уже толпа из не меньше, чем двух, если не трех сотен человек. Похоже уже довольно много посетителей прошло через ворота. Площадка была переполнена, за исключением того открытого пространства, где стоял я, и Ина на коленях позади меня.
— Всего хорошего, Ина, — бросил я женщине.
— И вам всего хорошего, Господин, — прошептала она, глотая слезы.
— Приготовились, — сказал Октантий.
Честно говоря, в тот момент мне даже стало любопытно, на что это будет похоже, видеть болты, летящие к моему телу. Почему-то я был уверен, что буду в состоянии разглядеть их в полете.
— Стреляй! — махнул рукой Октантий.
Признаться, я даже не знаю, закрыл ли я в этот момент рефлекторно глаза или нет. Но Ина свою голову точно опустила.
У меня внезапно возникло странное ощущение, словно я мог бы как-то помешать этим стрелам.
Но затем, я увидел как стрелки как в замедленной съемке, неуклюже поворачиваясь, стекают на землю. Я смутно различал как одни болты, сорвавшиеся с направляющих, врезаются в грунт, бороздя его как плуги, поднимая пыль словно пену на воде, а другие со свистом уносятся вверх, исчезая вдали. Сначала я ничего не мог понять, мозг отказывался воспринимать реальность, что было и неудивительно в нашей ситуации. Однако в следующий момент, мое сознание взяло верх над, и выйдя из ступора, я рассмотрел стрелы, торчащие из некоторых арбалетчиков, точнее, из их распластанных на земле тел. Другие были залиты кровью из своих же собственных перерезанных глоток. Ина, решившись поднять голову, принялась в ужасе озираться. Но главное, я не чувствовал металла в своем теле. Наконец, до меня дошло, что его там и нет. Я ощущал запахи лагеря. Я видел кружение и мелькание одежд в толпе. Октантий вдруг поднял руки, а его люди принялись торопливо избавляться от оружия.
— Мы живы, — констатировал я, посмотрев на Ину. — Мы точно живы. Мы живы!
Но моя рабыня вдруг повалилась на землю. Испугавшись, я перевернул ее тело и облегченно вздохнул. Ни одной раны на ней не было. Она просто была в глубоком обмороке.
— Ты заставил нас устроить веселенькую гонку, — раздраженно крикнул Марк, глядя на меня через плечо. — Почему Ты не остался в лагере? Мы-то предполагали, что найдем тебя там?
Молодой воин рванул вниз и в стороны тунику Октантия, разрывая ей пополам, и сдернул в его шеи шнурок с заветным кошелем.
— Есть! — крикнул Марк, и бросил золото крупному мужчине, лицо которого было практически полностью скрыто под широким шарфом. — Вот ваше золото!
— Марк! — воскликнул я, наконец-то, выходя из ступора.
— Ты должен был оставаться в лагере! — сердито повторил мой друг.
— Что Ты сделал? — спросил я у парня.
— Нанял наемников, — проворчал он. — Сходил в «Плеть в алмазах» вчера вечером и обо всем договорился. Все прошло бы совсем гладко, если бы Ты остался там, где был.
— Но у тебя же не было никакого золота, чтобы заплатить наемникам, — удивился я.
— Зато он обещал его принести, — напомнил мне Марк, указывая большим пальцем на Октантия, который все еще стоял на прежнем месте, держа руки поднятыми над головой. — Так что, я просто использовал его золото.
— Мой друг, — выдохнул я.
— Мы могли так и не найти тебя, — проворчал он, — хорошо еще до нас дошли слухи о взбесившемся сумасшедшем, который бегает по рабскому лагерю, и убивающем невинных людей направо и налево. Естественно я сразу предположил, что это мог быть только Ты.
— Конечно, — вынужден был признать я.
— Вот мы и поспешили сюда.
— И скольких же Ты привел? — полюбопытствовал я.