Наконец, подошла очередь Темионы, и она, аккуратно держа свой узкий кувшин за высокую ручку, опустила его в котел с нагретой водой. Мне показалось, что женщина при этом плакала, по крайней мере, она украдкой вытерла глаза тыльной стороной ладони, хотя не исключено, что это был результат жара и пара шедших от котла. И все же, я также заметил, как сжался ее кулак, впечатав ногти в кожу ладони, и как в расстройстве дернулись ее бедра, неконтролируемо и беспомощно. Для женщины довольно трудно держать под контролем такие реакции, особенно когда она скудно одета и в ошейнике, особенно, если она — рабыня.
Надо отметить, что косианцы двигались совершенно открыто, неторопливым маршем, и даже не озаботившись переправой на северный берег Воска, а так и оставаясь на южном. С обычной точки зрения, это было верхом безумия. Ведь косианцев в любой момент могли прижать к реке и просто перебить. В конце концов, теперь ситуация совсем не походила на то, что было под стенами Форпоста Ара, и они сильно уступали в численности армии Ара. Казалось, что Поликрат, командующий вставшего лагерем войска, проявлял как минимум беспечность в вопросах ведения войны. Однако я был склонен полагать, что он обладал некой информацией, позволявшей считать, что у него есть немного поводов чего-либо опасаться. Вообще-то, судя по тем сведениям, которые мне удалось собрать о косианском генерале, я был полностью уверен, что Поликрат знал что делал. Похоже, он даже бравировал своей неприкосновенностью, обеспеченной причинами политического, а скорее просто изменнического характера. Конечно, общеизвестно, что южный берег Воска, по причине того что прежде здесь простиралась бывшая зона опустошения Ара, из которой в давние времена изгнали жителей, намного менее населен, по сравнению с северным, следовательно, передвижения войск можно было довольно долго держать в секрете. Однако нетрудно было предположить, что косианцы могут двигаться либо к Брундизиуму, порту базирования их флота вторжения, либо на юг, чтобы присоединиться к армии Мирона под Торкадино, где, словно ларл запертый в логове, сидел в глухой осаде капитан наемников Дитрих из Тарнбурга. И все же, при всей своей мощи армия Ара не сделала даже робкой попытки, по крайней мере, пока, прижать к Воску, встретить их в поле и принудить к сражению или хотя бы блокировать их. Здесь, в этом лагере было каких-то несколько тысяч косианцев и наемников, в то время как Ар, по слухам, мог выставить на поле боя около пятидесяти тысяч воинов, просто невероятную армию по гореанским меркам, причем вся эта силища находилась неподалеку. К слову сказать, в среднем гореанская армия не превышает четыре — пять тысяч человек, а численность наемных отрядов зачастую лежит в пределах от ста до двухсот мужчин. С этой точки зрения, Дитрих из Тарнбурга, собравший под своим командованием почти пять тысяч бойцов, был скорее исключение из правил. Но, в конце концов, он — один из наиболее прославленных и грозных командиров наемников на Горе, и само собой, его контракты одни из самых дорогих. Кстати, Поликрат, генерал командовавший силами косианцев на севере, вставшими лагерем на берегу Воска, по слухам когда-то был пиратом, спасенным от галер Мироном Полемаркосом из Темоса, кузеном Луриуса из Джада, Убара Коса. Так вот, несмотря на откровенное приглашение Поликрата, армия Ара так и не атаковала лагерь, более того, даже не попыталась помешать или хотя бы побеспокоить их фуражиров. С военной точки зрения, действия, а точнее бездействие Ара объяснить было невозможно. Мне казался невероятным тот факт, что генералы Ара просто не знали сил и местоположения косианских войск.
Темиона тем временем нагрела пагу в своем кувшине до требуемой температуры, и сняла кубок со стеллажа подле котла. Полки стеллажа были сделаны из узких деревянных реек, а кубки стояли вверх дном, чтобы после мойки остатки воды стекали, и поверхность оставалась сухой и относительно защищенной от пыли. Я отметил, что женщина тщательно вытерла кубок. Горе той рабыне, которая посмеет подать пагу или вино в грязном кубке!