– Благодарю вас. Вы мне очень помогли.
– Могу ли я еще чем-то вам помочь? Например, я могу сообщить вам сведения о городских службах, музеях и магазинах.
– А можно… получить сведения о человеке?
– Что вы имеете в виду?
– Как связаться с конкретным человеком?
– Конечно. Назовите мне имя или род деятельности.
– Брук. Джанет Брук.
– Мисс Джанет Брук – научный сотрудник Третьей Мастерской киноархива имени Тарковского. Она проживает по адресу: район Расселл, квартира один, координаты семь-шестнадцать. Вы можете оставить для мисс Брук сообщение в ее личном пространстве либо навестить ее в мастерской.
– Хорошо. Спасибо.
– Я скопировала вышеуказанную информацию в память вашей комнаты. Желаете связаться с мисс Брук сейчас?
– Нет, не сейчас.
– Хотите получить еще какие-либо сведения?
– Дайте подумать… О да, есть еще один человек. Если не ошибаюсь, ее зовут Люинь Слоун. Она одна из студентов, обучавшихся на Земле.
– Мисс Люинь Слоун – учащаяся танцевальной школы номер один, участница труппы «Дункан». Проживает по адресу: район Расселл, квартира четыре, координаты одиннадцать-два. Личное пространство мисс Слоун временно закрыто.
– Спасибо, Вера. Это всё.
– Было приятно вам помочь.
Девушка улыбнулась, поклонилась и исчезла.
Эко скопировал полученные данные в электронную записную книжку. В ближайшие дни ему предстояло нечто особенное, но, правда, он пока не знал, чего ожидать. Какое-то время он посидел неподвижно и попытался разобраться в своих вопросах и волнениях.
Настало время подготовиться к приветственному приему. Члены делегации должны были войти в банкетный зал вместе. Эко переоделся, причесался и собрал портативный кейс для киносъемки.
Перед выходом он немного постоял у окна. Наступили сумерки. По всему Марс-Сити загорелись огни. Все искрилось и сияло. Глядя на город с борта шаттла, Эко был потрясен его архитектурой. Марс-Сити был словно сделан из хрусталя. Элегантные авеню и магистрали соединяли между собой сложные прозрачные конструкции. Изящные стеклянные постройки, имевшие самые разные формы, были разбросаны по обширной равнине. Плоские крыши, словно косые паруса, испускали голубоватое свечение. Издалека они создавали иллюзию врезающихся в почву водяных полотнищ. Сеть стеклянных туннелей, соединявших здания между собой, вилась по воздуху, будто пересекающиеся между собой кровеносные сосуды или поднятые над землей скоростные автострады. Глядя на Марс-Сити из иллюминатора шаттла, Эко почувствовал тягу к этому месту. Это был мир, ничего подобного которому он не видел на Земле. Эко зачаровала его инородность.
Дом
Люинь вышла из шаттл-порта и прищурилась – так ярко светило солнце.
Пять лет она не видела рассветов на Марсе и почти забыла, насколько они отличаются от земных. Небо на Земле было синим, а солнце красновато-оранжевым. На Марсе черное было черным, а белое белым. На пути этих цветов ничего не стояло, не было никаких фильтров.
Покинув борт шаттла, студенты на сидячем эскалаторе спустились вниз. Миновав зону идентификации личности, они вышли на обширное пространство терминала – первое место, где можно было ощутить себя дома.
Этот терминал был построен в то время, пока Люинь жила на Земле. Она и ее друзья шли рядом и почти не разговаривали. Стены, полусферический свод и пол – всё было сделано из стекла, как большинство построек на Марсе. Правда, пол был окрашен так, что напоминал мрамор. Никаких украшений на стенах терминала не было. Единственными видимыми деталями, помимо стальных решеток, были клубы и завитки теплоизоляционного газа, закачанного в пространство между двумя слоями стекла.
Люинь шла рядом с Чаньей. Парочка улыбалась, наблюдая за замешательством делегатов с Земли. Элегантно одетые земляне держались позади марсиан, но, в отличие от студентов, были явно не готовы к походу через шаттл-порт.
Лидер делегации Земли, мистер Питер Беверли, уверенно шагал во главе группы. Но он остановился перед пунктом идентификации, не зная, как быть. Сканер сетчатки протянулся к его лицу сбоку, словно щупальце, издал еле слышный хлопок, производя снимок, прямо перед глазами Беверли. Это так напугало Беверли, что от отпрянул назад и налетел на анализатор радиации, который тут же громко запищал.
Все, кто находился внутри терминала, обернулись.
Побагровевший Беверли вымученно рассмеялся, протянул руку, чтобы успокоит всё еще пищавший анализатор, но тот, в знак протеста, распищался еще громче. Беверли испуганно отдернул руку.
Марсианские делегаты, находившиеся ближе других к землянам, с улыбкой обернулись и стали помогать гостям.