«Этот день наконец наступил, – думал Рейни. – Тот самый день, который Ганс столько времени пытался отдалить».
Ганс вышел на подиум в качестве последнего оратора со стороны Землекопов. Они с Хуаном прошли друг мимо друга, и Ганс остановился в самом центре разбушевавшихся эмоциональных волн, оставленных Хуаном. Сам же он был подобен субмарине, медленно вынырнувшей на поверхность бурного моря. Вид у Ганса был очень решительный, а еще он казался очень старым. Он прошелся взглядом по залу, словно бы видя некий итог, давным-давно начертанный судьбой. В зале стало очень тихо.
Ганс еще несколько мгновений стоял неподвижно, а потом снял с плеча нашивку с пустынным орлом. Показав ее всем присутствующим в зале, он положил нашивку на трибуну.
– Позвольте мне для начала кое-что прояснить. Будучи консулом, я не должен поддерживать ни ту, ни другую сторону на этих дебатах. Моя задача в том, чтобы обеспечить справедливость самого процесса обсуждения. Но мне бы хотелось сегодня выступить на заседании, посвященном защите проектов, чтобы выразить мою личную точку зрения. Поэтому я снимаю символ своего поста. Через месяц пройдут выборы нового консула. Поскольку мой консульский срок почти завершен, я могу и сейчас уйти в отставку.
Зал на несколько мгновений замер от шокирующего известия, но Ганс этого словно бы не заметил.
– Я опишу некоторые аспекты представлений о городе с моей стороны этих дебатов, но, кроме того, представлю и некоторые возражения относительно плана переселения. Сравнив два плана, мы, Землекопы, полагаем, что человечество пока что не достигло уровня развития техники, потребного для жизни под открытым небом, за пределами замкнутой среды обитания.
В случае продолжения осуществления плана Землекопов городское планирование не будет ограничиваться только повторением существующей модели. Мы надеемся расширить нашу основу развитых технологий и разработать многочисленную серию новых моделей и форм. При наличии воды с Цереры и реки, которая будет создана и управляема, мы сможем построить цепочку городов вдоль берегов реки и не будем в дальнейшем скованы рамками одного-единственного города.
В этих новых городах мы сумеем экспериментировать с самыми разными моделями. И хотя эти города по-прежнему будут основаны на применении стеклянных оболочек, мы сможем разработать различные варианты жилья – в том числе и проживание под открытым небом. В будущем строительство жилищ не будет управляться одной-единственной мастерской и одной властной структурой. Мы сделаем технологии строительства открытыми, что позволит большему числу талантливых исследовательских групп развивать новые методики и получать финансовую поддержку. Каждый из новых городов будет иметь собственный независимый городской совет, который будет решать, куда лучше направить ресурсы и как лучше обеспечить нормальное, бесперебойное функционирование города. Перемещение между городами будет осуществляться посредством экранопланов – этой техникой мы пользуемся уже много лет, она абсолютно надежна. Город станет базовой структурной единицей будущего Марса. Вдоль течения покрытой стеклянной оболочкой реки возникнет цепь процветающих городов, и каждый станет в чем-то особенным.
Что еще важнее, в этих крытых городах, разбросанных по равнине, мы сумеем проводить гораздо больше научных экспериментов по постепенной адаптации организма человека к наружной среде, чтобы заложить прочную основу для того прекрасного дня, когда мы сможем выйти из-под стеклянного купола. Жилища с низким давлением, жилища с низким содержанием кислорода в воздухе для дыхания, жилища с высоким уровнем радиации – всё это можно будет моделировать и испытывать в лабораториях на протяжении многих лет до тех пор, пока наши тела или тела наших потомков не станут сильно отличаться от наших теперешних тел. Я говорю о том, что когда-то станет возможно выйти из замкнутой среды под открытое небо Марса. Эволюция – долгий и непредсказуемый процесс. Сегодняшнее человечество станет другим, но не сразу.