— Так, а вот это что такое?! Ремни, шнурки, пояса, обрезки ткани… — к своему удивлению обнаружили парень новую запись. — Шесть алгов и четыре тала. Оль, это ты купила?
Он обернулся к девушке, которая молча сидела в противоположном углу на ящиках, и что-то усердно шила.
— Я. - не стала отрицать она. — Сходила в ткацкую артель, они и сами были рады остатки сплавить по дешёвке.
— Зачем?! Что мы с ними будем делать?! — возмущённо воскликнул её поддельный муж.
— Сейчас покажу. — она отложила шитьё в сторону, поднялась и развела руки в сторону. — Посмотрите на меня! Ну, не на меня, на платье.
— Нормальное платье, тут все такие носят… — немного смущённо ответил мужчина.
— Вот именно. Все носят, но это не платье, это мешок! — Она немного покрутилась.
Для здешних мест платье действительно обыкновенное, белое, до самой земли, очень неглубокий вырез на шее, пояс перетянут широкой полоской ткани завязанной в узел, длинные рукава, расширяющиеся у запястий провисали вниз. Собственно, такими здесь были почти все платья, менялся только цвет, и иногда вышивались небольшие узоры. Некоторые женщины поверх одевали столь же простые сарафаны, только других оттенков.
— Вспомни наши фильмы про средневековье. — продолжала объяснять Ольга. — Вся одежда стильная и красивая, только вот в реальности всё жутко скучно. Сейчас приду…
Она взяла в охапку кучу тряпок и ушла в другую комнату, оставив парня в замешательстве. А вернулась иномирянка через несколько минут уже в другом наряде. Тоже самое белое платье, вот только поверх него тёмный корсет слегка затянутый на несколько шнурков, правый рукав обмотан нескольким шнурками плотно прилегая к руке, а левый наоборот, разрезан и укорочен до локтя, на груди неглубокий вырез с парой завязок.
— Ну как тебе? — спросила она мнение мужчины. — Лучше чем было? За основу взято точно такое же.
— Готичненько. — ответил Саша. — Однозначно интереснее, чем старое.
— Вот именно. — кивнула ему Ольга. — Что хочет женщина, увидев другую в красивом платье? Правильно, такое же платье. Купить такие наряды недорого, переделать, тоже же недолго, день-два, а вот продать можно за сколько угодно, потому что второго такого платья здесь нет. Может добавить пару безделушек к одежде и не кажется огромным трудом, но, тем не менее, у нас дома на этом делают большие деньги. Так почему этим не воспользоваться?
— Дёрн, дерись, земля, крепись, а ты, кровь, у дочери Светланы уймись. Дерн, дерись, земля, крепись, а ты, кровь, у дочери Светланы уймись. Дерн, дерись, земля, крепись, а ты, кровь, у дочери Светланы уймись… — раз за разом повторяла Света глядя на капельку крови выступавшую из уколотого пальца, сжимая в другой руке кальд.
— Тук, тук. Можно? — люк чердака поднялся, а за ним появилась голова Сергея. Парень щурился и прикрывал глаза ладонью, заходящее солнце светило ему прямо в глаза.
У Юра Светлана сама попросилась поселиться на чердаке, староста долго противился и говорил что поселит её в нормальной комнате, но она была очень настойчива. Целительнице нравилось наверху, кровать заменял толстый матрас с хорошей подушкой, а места было достаточно, даже не смотря на вещи, что здесь хранились. Если же кто-то приходил к ней за помощью, то спуститься было нетрудно. Андри постоянно твердил, что дом для неё уже строят, и он будет готов к концу года, девушка же отвечала, что обязательно расплатится с ним, старик отнекивался, мол, деревня должна обеспечивать целителя. Кстати, целительницей он звал исключительно Свету, тогда как Анку называл травницей. Дела у внучки Даницы шли не очень хорошо, люди ходили к ней всё реже и реже, предпочитая обращаться к иномирянке. Это приносило ей каплю злорадного удовлетворения.
— Да, конечно, поднимайся. — пригласила Света надевая камень обратно на шею.
Парень забрался по лестнице прижимая к себе узелок.
— Ты на ужин не спускалась. — сказал он подвинув к себе пустой ящик. Развернул на нём переноску, в которой оказалось завернуто несколько яиц, кусок сыра, хлеба, пучок лука, головка чеснока. — Ну, или пошли вниз, там нормальная еда есть?
— Нет, спасибо, не хочу. — покачала головой девушка.