Конечно карету с кхорийским символом никто не посмел остановить, а охрана следующая впереди распихивала людей. Причиной затора стал большой обоз гружёный целой горой винных бочек, увязанных несколькими верёвками. Тяжёлый груз с трудом удавалосьпроехатьна одну из соседних улиц. Кучер повернул карету в сторону, пытаясь объехать препятствие, и тут послышался ужасающий грохот, верёвка удерживающая весь груз вместе, лопнула. Лошади взвились, когда под ноги им начали скатываться тяжёлые бочки. Началась человеческая ругань и громкое ржание животных. Надирия невольно сдвинула штору и выглянула на улицу. Её охранники уже пробирались к толстяку что сидел на козлах злополучного обоза. Одна из лошадей кареты опустилась вниз и истошно ржала, судя по всему бочки переломали ей ноги.
— Нет, я не виноват! — как резаная свинья завопил торгаш, когда наемники стащили его с обоза и поволокли к карете. — Они сами! Это всё верёвка! Я не виноват!
— Мразь, из-за тебя лошадь ноги поломала! — орал на него кучер.
— Я не виноват! Я заплачу! Я двойную цену заплачу! — не умолкал торговец.
Охранники выволокли его из толпы, один обхватил за руки, а второй со всей силы ударил по лицу. Мужчина сразу рухнул на колени, охранник продолжил наносить удары, с каждым из которых лицо толстяка всё больше напоминало кровавую кашу.
— Разберись! И найди новую лошадь! — приказала мистиресса Саважу, внутри у неё клокотала ярость. Эти обезьяны ещё тратят её время на избиение какого-то выродка!
Нукер покинул карету, и люди, собравшиеся вокруг шарахнулись назад. Охранники моментально расступились перед надвигающимся кхором.
— Гофпотин! Профу… — сквозь выбитые зубы завопил толстяк, но воин даже не обратил на них внимания. Размахнувшись, нукер со всей силы ударил человека в живот, а затем отшвырнул тело в сторону толпы. Торговец рухнул на землю словно мешок навоза, понять, жив ли он, из кареты было невозможно.
— Распрячь! — буквально прорычал кхор, кивнув на обоз. Охранники немедленно кинулись исполнять приказание. Люди, расступились пропустив их, пара городских стражников лишь растеряно стояли в стороне не смея вмешиваться. Никто не смотрел на рогатого, когда тот вернулся в карету, все взгляды приковало тело на земле. Никто, кроме молодого торговца, стоявшего неподалёку от обоза, который не спускал пристального взгляда с окон кареты.
— Аэн.…Итак, госпожа графиня. — после весьма продолжительного ужина Эдвар решил перейти к делу. — В своем письме вы говорили, что хотите за дневник три сотни алгов. Я готов расплатиться с вами прямо сейчас. Как вам удобнее, чеком, наличными?
— Три сотни?! — женщина едва не поперхнулась тортом, заказанным в качестве десерта. — Мой милый, за кого вы меня держите?! Может вы что-то не так поняли? Три сотни это только за десять страниц! Дневник стоит шесть тысяч. Вы готовы заплатить?
— Шесть тысяч?! — историка едва не хватил удар, даже ради трех сотен ему пришлось продать некоторые семейные ценности. — Простите, но эта какая-то невообразимая сумма!
— Пф, а я считала что еду на встречу с коллекционером и ценителем. — фыркнула графиня. — Этому дневнику почти шестьсот лет, ему цены нет! Если вы не хотите покупать, то это сделает кто-нибудь другой!
— Что-то я не вижу очереди. — подметил мужчина, о чем тут же пожалел. Дама поднялась с места и направилась в выходу. Он схватил её за руку. — Нет, подождите, не уходите! Этот дневник очень важен для моих исследований! Пожалуйста, позвольте хотя бы взглянуть на него, я вам заплачу за это!
— Не позволю, он очень хрупок. — покачала она головой, но все же остановилась, и вернулась на место.
— Тогда, хотя бы расскажите? Что ваш предок пишет про Вольные Графства? Особенно про войны во время раздробленности?!
— Войны?! Пф! Не знаю, кто эту чушь придумал, но за весь дневник сражение упоминается единственный раз. Соседний граф захватил несколько полей, и мой предок собрал дружину в сто человек, что их вернуть. Там даже битвы не случилось, они договорились. Так что, что бы вы в своих университетах не говорили, это полная чушь!
— Но как же… — не нашёл что ответить Эдвар.
Раздробленность Вольных графст одна из самых изученных тем. Все работы, исследования, раскопки, говорили о постоянной, почти не прекращающейся войне. Графы, подталкиваемые кхорами, постоянно конфликтовали друг с другом, теряя тысячи подданных. И длилось это от самого начала вторжения, до прихода княгини Хельниэн, впервые объединившей их в единое государство.