С нашей стороны на званом ужине присутствовали я, Гуннар и пятерка аристократок. Остальные гвардейцы трапезничали в соседних чумах. Старик очень удивился, что женщины садятся вместе с нами у низенького столика, щедро уставленного небогатыми дарами скудной северной природы. Но узнав, что это дочери великих вождей западного народа проникся и тут же усадил рядом с нашими красавицами своих сыновей, которые весело щерясь гнилыми зубами, руками с обломанными ногтями подкладывали княжнам, баронессе и боярыне лучшие куски мяса и подливали ароматный травяной чай с морошкой.
Девушки, страдальчески постреливая глазками в меня с Гуннаром, вымученно улыбались и принимали угощение. Обижать хозяев было никак нельзя. Да и не все так ужасно, как они хотели показать. Надо же, не успели выйти к людям, а уже мизинчики оттопыривать начинают. Еще вчера не менее грязными руками дербанили сушеное мясо и не пищали. А у братьев руки и вовсе не грязные. Лично видел, что они их мыли. Снегом. И даже белым. А то что запахи в чуме своеобразные, так тут извините, условия жизни такие.
Наутро Панико и Папако в стойбище уже не было. Уехали в уездный центр. Нам нужен был транспорт. На оленях отсюда не выбраться, на нашу ораву нарт не хватит. А мы с тревогой стали ждать, кто за нами прибудет — княжьи люди или враги. Хосавы от политики были далеки и, хотя, номинально считались подданными Великого Князя, на самом деле жили так же, как и за тысячу лет до появления Великого Княжества и даже Росской Империи. Власть и администрация рассматривались ими с точки зрения приобретения определенных благ — инструментов, оружия, продуктов. Но судя по тому, что пользуются в стойбище в основном вещами собственного изготовления, цены для коренных жителей в факториях явно неподъемные. В принципе, это стало ясно еще тогда, когда мне за два ножа, пусть и хороших, стали отдавать чуть ли не полстойбища. В общем, жили хосавы сами по себе, и кто правит в Холмгорах, не говоря уже за Новгород, им было абсолютно фиолетово. Оно и правильно. Кто бы ни пришел к власти в далеких западных городах для них ничего не изменится.
Ждать пришлось долго. До уездного центра путь не близкий. Только туда на упряжках неделю добираться. Не наткнись мы на местных, не дошли бы. Встали бы на зимовку. Потом, может быть, и повстречались на охоте в тундре с аборигенами, но даже это не факт. Слишком велики тут просторы и слишком мало на них людей, для таких счастливых случайных встреч. Так что все сильнее убеждаюсь, что ведет нас промысел Богов. Иначе такое везение объяснить сложно.
Спустя две недели стойбище всполошил далекий рокот моторов. Через несколько минут на горизонте показались темные точки, приближающиеся к нам в клубах снежной пыли. Стремительно ворвавшись на площадку перед чумами, вездеходы резко замерли, и из их внутренностей посыпали бойцы в белых маскхалатах, тут же взявшие нас на прицел самострелов. Гвардейцы ощерились арбалетами, закрыв телам девушек. Последними из машины вышли братья в сопровождении молоденького парня с щегольскими усиками. Скорее всего, командира прибывшего отряда. Судя по высокомерному взгляду и вальяжным движениям из аристократов. Панико с Папако робко замерли у вездехода, переминаясь с ноги на ногу. А офицер надменно оглядел нас и, наткнувшись взглядом на княжну Лобанову, тут же побледнел и сразу как-то осунулся и сдулся.
— Княжна Наталья⁈ — его брови удивленно взметнулись вверх, а щека нервно дернулась, — Но Вы же погибли⁈
— Мы знакомы? — Лобанова смело выступила вперед.
— Опустить оружие! — резко скомандовал парень, став белее снега, — Полусотник семнадцатого егерского полка Великого Князя Ингвара Малюта Юров, Юрова Ратмира Ольговича младший сын, — представился он, приложив руку к груди, видимо аналог воинского приветствия, — Имел честь быть представленным Вашему батюшке и Вам на балу у Великого Князя по случаю окончания Военной Академии.
— Как же, как же! Помню! — расплылась в искренней располагающей улыбке княжна. Она подошла к офицеру, подхватив его под руку, — Как Ваш достопочтенный батюшка? Все так же при Великом Князе? В Або?
— Да, слава Богам. Батюшка здоров. Сейчас в Або, в Ставке. Но как же так, княжна, до нас дошли слухи, что Вы погибли или пленены эллинами⁈
— Что Вы, Малюта, — Наталья пренебрежительно мотнула головой, — Это глупые домыслы. Я попрошу папеньку разобраться, кто из распространяет, — парень побледнел еще сильней, хотя казалось бы дальше уже некуда и зябко передернул плечами. А княжна, как ни в чем ни бывало продолжила щебетать, — Мятеж застал меня с подругами в Пограничье, в Кочках. Знаете где это? — офицер энергично закивал, — Но нам удалось спастись! — радостно продолжила Лобанова и вдруг, прервавшись, уставилась на парня, — Кстати, полусотник, позвольте представить Вам моих спутников. Командир «Черный волков» гвардии князей Бежецких, княжна Рогнеда Ярославна Бежецкая.
Рогнеда с высоко поднятой головой вышла из-за спин гвардейцев и подошла к Малюте.
— Приятно познакомится, полусотник. С батюшкой Вашим тоже знакома. Он у нас тактику читал на первом курсе.
Ошалевший парень склонил голову.
— Ваше Сиятельство, весьма польщен, — и куда только делось его недавнее высокомерие?
А Наталья продолжила добивать растерянного офицера:
— Ее сестра, младшая княжна Бежецкая, Зоряна Ярославна.
— Ваше Сиятельство, весьма польщен, — продолжал твердить, как мантру окончательно растерявшийся от количества титулованных особ, встретившихся ему в отдаленном стойбище оленеводов Юров. Зоряна, по-хулигански отвесила полусотнику придворный поклон:
— Очень приятно, сударь. Могу я звать Вас просто Малюта? А то я так далека от этих ваших воинских чинов и званий, — мелкая пакостница явно мстила парню за первый высокомерный взгляд, брошенный в ее сторону.
— Буду рад, княжна. Буду очень рад, — тряс головой, словно болванчик, егерь.
— Заместитель командира «Черных волков» барон Гуннар Адеркас, — полусотник подтянулся. В армии имя Железного Гуннара было известно и пользовалось огромным уважением.
— Ваше сиятельство, это честь для меня, — Юров отдал барону воинское приветствие.
— Служил с твоим отцом, полусотник. При встрече скажу Ратмиру, что младший сын его, достоин своего отца.
— Благодарю, Ваше сиятельство! — вспыхнул краской, как девица Юров.
— Его племянница, — Наталья продолжила представление, — Баронесса Аделина Адеркас.
— Ваше сиятельство! — начавший отходить от сыплющихся на его голову титулов парень по-военному четко поклонился.
— Рада знакомству, — улыбнулась Адель, возвращая поклон.
— Боярыня Белозерская.
Дарья по примеру Зоряны исполняет придворный поклон, щебеча положенные при таких случаях слова. А Наталья уже подводит офицера ко мне.
— Граф Раевский Федор Михайлович, — и зачем? Не успели выбраться к людям, уже начались интриги? Зря ты со мной играешь, девочка! Натянув на лицо улыбку, раскланиваюсь с офицером.
— Ваша Светлость, Вы эллин? — напряженно спросил Юров, — Не помню в гербовнике Великого Княжества рода Раевских.
— Нет, сударь, — я равнодушно покачал головой, — Ни к Эллинской Империи, ни к Эребскому союзу никакого отношения не имею. Моя страна очень далеко отсюда, — чувствую на себе заинтересованные взгляды. А всё! Играть вы со мной вздумали? Напрасно!
— Граф из очень далеких краев, — неожиданно приходит мне на помощь княжна Наталья, многозначительно при этом улыбаясь.
— Но позвольте, Ваше сиятельство, как же все-таки вы здесь оказались⁈ Через наш кордон никто не проходили, я бы наверняка знал! А другой дороги сюда нет.
— Мы пришли из Пограничья, сударь, — пожала плечами Наталья с загадочной улыбкой, — Прямо из Кочек.
— Но как⁈ — парень в недоумении замер.
— Просто, сударь. Очень просто. Через Заброшенные земли! — она гордо вскинула голову.
Ох, чую, именно из-за этой фразы Наталья и вела всю эту великосветскую беседу. Но, как мне кажется оно того стоило. Теперь гвардейцы с девушками смотрят на вытаращившихся на нас егерей с высокомерным пренебрежением. Пусть порадуются, они это заслужили. Мы все это заслужили!