- Эй, Курт, сколько ты еще там будешь возиться? - недовольно крикнул длинный немец, пытаясь в очередной раз в одиночку закинуть труп в телегу. - Лейтенант же приказал, закончить все до вечера! Давай, быстрее, мне тут одному не справиться!
Курт ползал на четвереньках и на крики не обращал ни какого внимания. Все его внимание было приковано к трупам красноармейцев, сложенных беспорядочной кучей. Высунув от напряжения язык, он старательно выковыривал штыком золотой зуб.
- Да, сколько же можно?! - не переставал возмущаться его напарник, вытирая пот с лица. - Курт! Эй, Курт! Очнись, наконец-то! Тут работы лишь на несколько часов.
- Чего орешь? - наконец подал голос Курт, не прерывая своего занятия. - Видишь, я занят. Гельмут, подожди еще немного.
- Какая же ты свинья, Курт! - весь кипя от возмущения, сорвался длинный немец. - Занят, он. Оставь ты мертвых в покое!
- Сам ты свинья! - негромко пробормотал толстяк, зачарованно перебирая тусклые золотые огрызки. - Свинья и неудачник. А, я, молодец! Приеду домой и открою пивную прямо напротив ратуши, и черта с два ты у меня получишь свежего пива. Нашел, дурака.
Вдруг, из под груды тел что-то блеснуло. Он мгновенно выбросил окровавленную фотографию молодой женщины, которую только что вынул из солдатской гимнастерки, и бросился переворачивать трупы.
- О-о-о! - восхищенно протянул Курт едва только увидел показавшиеся на белой кисти массивные часы. - А этот дурак Гельмут не верил, что пехота хоть что-то нам оставит. Как говорится, кто ищет, тот всегда найдет!
Пытаясь расстегнуть ремешок, он наклонился к самой земле и полностью скрылся с глаз своего напарника. Часы долго не поддавались его усилиям; ремешок был весь в засохшей крови и расстегивался с большим трудом. Наконец, застежка слетела и довольный Курт стал осторожно засовывать часы в нагрудный карман...
Курт повернул голову, чтобы крикнуть своего напарника, но из горла раздался лишь еле слышный хрип. Посиневшие руки, внезапно вытянувшиеся из самой кучи трупов, стали все сильнее и сильнее сдавливать горло. Следом за руками наружу медленно вылезла голова с вытекшими глазами, потом показалось массивное тело в командирской гимнастерке. Все это Курт уже не видел; тело его хотя и продолжало трепыхаться, но сердце остановилось еще несколько минут назад.
- Ты уже меня достал! - длительное молчание Курта окончательно вывело из себя Гельмута. - Жирный подонок!
Размахивая карабином, он решительно направился к куче с трупами. Однако, едва он подошел ближе, как весь его боевой настрой быстро улетучился. Жирное тело Курта, трепыхаясь, медленно исчезало в куче.
- А-а-а-а-а! - сорвался в крик, Гельмут и дрожащими руками попытался передернуть затвор карабина. - А-а-а-а-а!
Его руки ходили ходуном, потные пальцы ни как не могли ухватиться за железку, а глаза продолжали неотрывно смотреть вниз. Лежащие вповалку трупы зашевелились. Словно невидимые разряды сотрясали окровавленные тела, заставляя дергаться руки и ноги... Вот поднялась одна голова, затем вторая. Куча шевелилась и осторожно расползалась в стороны. Казалось, огромные, жирные черви во множестве выползали из блестящего живого сгустка.
Наконец, Гельмут справился с затворов и стал с диким воплем стрелять в поднимающихся мертвецов. С нескольких метров убойные пули буквально рвали тела на части.
Клац, клац, клац... Вместо выстрелов защелкал боек. Гельмут с ужасом смотрел вперед и продолжал безостановочно жать на курок. Клац, клац, клац.
- Не надо, не надо! - еле слышно начал он скулить, когда, наконец-то, одному трупу удалось подняться. - Не надо. Мама, мама!
Коренастый красноармеец, приволакивая ногу, медленно приближался. Через прорехи в его гимнастерке были видны буроватые лоскуты неряшливо свивавшейся плоти, а на вытянутой вперед руке чуть ниже манжета отчетливо бросалась в глаза светлая полоска от часов.
Через мгновение Гельмут упал на землю и скрылся под телами.
- Стоять! Я сказал - стоять! - от леса бежал, громко крича, высокий парень. - Стоять! Не трогать его!
Мертвецы сразу же недовольно застыли, но немцу это уже не помогло. Из разодранной темно-синей туши мощными толчками выливалась кровь.
- Опять! - раздраженно выпалил, Килиан, едва увидел окровавленные рожи своих слуг. - Вот же, безмозглое мясо! Просто мясо! Тупое и безмозглое мясо! Только ведь на секунду отвлекся, и на тебе - загрызли...