- Дежурный! Дежурный!
Через мгновение по коридору послышался грохот сапог отлучившегося куда-то дежурного. Вскоре, майора ужу "поедал глазами" широкоплечий боец с глуповатыми глазами.
- Фамилия! - ему прямо в лицо рявкнул майор. - Что вылупил зенки?! Как твоя фамилия, я спрашиваю!
Губы дежурного задрожали, казалось, еще секунда и он заплачет.
- Семен Фирсов я! - заикаясь из себя выдавил тот. - Товарищ майор, я же тильки на минуточку отлучился.
- Молчать! - гремел майорский голос по коридору. - Кто бил задержанного?
Не услышав ответа, майор в бешенстве вновь повторил свой вопрос:
- Кто бил задержанного?
- Так это..., - голос украинца, вообще, начал пропадать. - Я и Ваня.
- Ты и Ваня, - ярость словно по мановению волшебной палочки исчезла из его голоса и сменилась какой-то добротой и мягкостью. - Значит, ты и Ваня. Прекрасно! Ты и Ваня.
Боец, видя, что начальство вроде бы как и оттаяло, счел возможным даже слегка оправдаться.
- Дык, он брыкался, - с улыбкой пробормотал боец, пытаясь показать руками, как тот это делал. - Як кобылка.
Эта последняя фраза окончательно добила майора. От его лица в данный момент можно было свободно что-то зажечь. Глаза превратились в маленькие щелочки, а побледневшие руки непроизвольно потянулись к кобуре.
- Брыкался, говоришь?! - со злостью прошипел он, вытаскивая пистолет. - Я тебе сейчас покажу, что надо делать, когда люди брыкаются! На! На!
Выстрелы в закрытом помещении прозвучали оглушающе и коридор наполнился кисловатым запахом.
- Ты, тварь, что же это тут делаешь? - тряс он пистолетом у самого затылка съежившегося в испуге дежурного. - Тебе кто разрешил избивать задержанного? Значит, ты, тыловая крыса, здесь можешь бить фронтовиков?! Правильно, я тебя понял?
Задавая риторические вопросы, майор и не требовал ответа. Он просто пытался хоть как-то выпустить пар, так как, чувствовал, что еще самую малость, и все! Палец, лежащий на курке, слегка подрагивал от возбуждения, словно просил его не мучить и отпустить.
- Товарищ майор! - со стороны поворота раздался незнакомый голос. - Товарищ майор, отпустите бойца!
Высокий лейтенант НКВД тряс его за плечо, осторожно отводя руку с пистолетом от виска дежурного.
- Товарищ майор! - лейтенант настойчиво пытался достучаться до помрачневшего сознания начальства. - Что тут случилось? Я слышал выстрелы.
Наконец, майор присел в себя и его глаза приобрели осмысленное выражение.
- Что же, дорогой лейтенант, у вас тут твориться? - невозмутимо спросил майор. - Задержанных избивают, со старшими по званию спорят. Я что-то не могу понять, это НКВД или сброд каких-то оборванцев?!
У лейтенанта задрожала нижняя губа. Его еще никто так не оскорблял. Да, его ругало начальство! Да, он не раз ругался со своими сослуживцами! Но, чтобы так замысловато и виртуозно...
- Сопли подобрать, слюни вытереть! - неожиданно рявкнул майор, наконец-то, пряча пистолет на место. - Этому первое и последнее предупреждение! В условиях военного времени, я не потерплю такого бардака! А теперь все вон!
Громко хлопнув дверью, он вновь оказался в своем кабинете.
- Видите, Петр Игнатьевич, с кем приходится работать? - со странной усмешкой спросил он. - Или вы может быть думаете, что у нас работают лишь святые люди? Нет, мой дорогой Петр Игнатьевич! Все мы с вами люди и, заметьте, люд разные!
Майор вышел из-за его спины и сел напротив задержанного.
- Я так и не представился, - извинительным тоном проговорил он. - Я Игорь Сергеевич Карпатый, майор НКВД! Можете называть меня просто по имени отчеству.
Логинов, чуть поерзав на стуле, задал так долго мучивший его вопрос:
- Товарищ майор, я задержанный? Я что-то нарушил? Понимаете, тут так много такого наговорили, что я до сих пор в себя прийти не могу.
- Я хочу, чтобы между нами было полное взаимопонимание, - доверительным тоном начал майор. - Вы никакой не задержанный и не преступник! Вы были и остаетесь, несмотря на нахождение на оккупированной территории, сержантом советской армии, которая, я полностью уверен, в само ближайшее будущее разгромит врага и погонит его обратно, в волчье логово! В настоящее время вы также можете внести свой посильный вклад в нашу победу.
Сержант совершенно преобразился. Он даже как-то выглядеть по другому стал: вместо сгорбленного, подавленно человека, перед следователем уже сидел подтянутый и уверенный в себе солдат.
- Я готов сделать все, что потребует Родина! - в этой громкой фразе было столько искренности, что невольно верилось. - Хоть сейчас рядовым... в самое пекло!