По этой схеме сюда попала и Сесиль. По поручению ректора в аэропорту их встретила доктор Роберта-Луиза Стивенсон, «ассоциативная профессорица» лет сорока, мускулистая, мужеподобная, с короткой седой стрижкой. По дороге они первым делом зарулили в «Бургер-Кинг», где за тошнотворной диетической колой и малосъедобными гамбургерами Роберта деловито, без особого рекламного пафоса выдала им основную информацию об университете. Она отсоветовала им селиться в шумном и дорогом кампусе и тут же предложила посмотреть симпатичный домик в местечке Проспект, расположенном в двадцати милях от университета и населенном преимущественно людьми, имеющими к нему отношение. При этом госпожа профессор несколько раз, якобы случайно, касалась под столом коленки Нила. Это сильно смахивало на заигрывание, в конце концов, типичная внешность активной лесбиянки могла оказаться обманчивой.
Домик, чистенький, двухэтажный, с тремя спальнями и двумя ванными, стоящий посередине обширного, поросшего стройными соснами участка, сразу же понравился Сесиль, и она распорядилась, чтобы Нил начал заносить вещи в дом. Потом они с Робертой оставили его осваиваться, а сами укатили в университет. На прощание Роберта обозвала его «Mister Mom», игриво потрепала за подбородок, чмокнула в щеку и пригласила в субботу на барбекью.
Роберта оказалась права: Сесиль включилась в работу сразу, и Нил впервые в жизни ощутил себя «Mister Mom», мужем-домохозяйкой, поскольку все заботы по дому навалились на него. Надо было разобраться в бытовой технике, которой был напичкан дом. Нил быстро освоил посудомоечную машину, супер-пылесос, галогеновую плиту, микроволновку и прочую ерунду. Сложнее оказалось с продуктами. Из всех предприятий бытового обслуживания в Проспект имелся только салон красоты для домашних животных, до ближайшего супермаркета было шесть миль. В первый раз, «на новенького», их отвезла туда Роберта, и, пока Нил обалдело мотался с тележкой среди бесконечных рядов и стоек, оперативно сгоняла вместе с Сесиль в находящийся напротив автосалон, где они оформили прокат новенького серебристо-серого «форда-пинто», чтобы Сесиль было на чем спокойно ездить на работу. Встретились они у кассы, и Роберта тут же забраковала половину отобранного Нилом, объяснив, что вот это в Америке едят только бродяги, это предназначено для подкормки диких птиц в зимний период, а это — вообще не еда, а наполнитель для кошачьего туалета.
— Let's forgive him, he's Russian, — встряла предательница Сесиль, которая и сама-то наверняка запуталась бы в незнакомых ярких этикетках не хуже него.
Роберта взмахнула руками.
— Oh, poor dear!
Еще понять бы, кого она пожалела — его или Сесиль. Впрочем, в любом случае получалось обидно и несправедливо.
Дом напротив пустовал, хотя выглядел вполне обитаемым. Должно быть, жильцы были в отъезде. В доме слева шла вялая реконструкция, раз в неделю приезжали работяги китайской наружности, что-то грузили, что-то разгружали, но в целом вели себя тихо и особых неудобств не причиняли.
Чего нельзя было сказать о соседе справа, странноватом всклокоченном старикане в очках с треснувшей дужкой, перемотанной тряпочкой. Собственно, сам старичок был тише воды ниже травы — кроме издаваемого при встрече бурчания под нос, которое могло обозначать и приветствие, и проклятие, Нил ничего от него не слышал. Зато его питомцы — восемь кошек, четыре собаки непонятных пород и какие-то крикливые разноголосые твари, запертые в доме — создавали постоянный шумовой фон. Еще, слава Богу, что в доме была неплохая звукоизоляция, да и большинство окон выходило на другую сторону.
Соседа звали мистер Хантер, и вскоре после прибытия Нилу представилась возможность познакомиться с ним поближе.
Освоившись в доме, Сесиль переключила внимание на участок.
— Мы заросли совершенно неприлично, — заявила она Нилу. — У людей перед домом лужайки как лужайки, а у нас прямо амазонские джунгли…
Нил вздохнул и пошел извлекать из гаража газонокосилку.
Подстригая траву, он заметил соседа-чудака. Старикашка стоял за живой изгородью, разделяющей их участки, и следил за его работой с такой пристальной ненавистью, с какой, наверное, не смотрят и самые злющие советские коммунальные соседи. Когда Нил уже заглушил мотор и потащил косилку обратно в гараж, то вдруг услышал за спиной:
— Убийца!
Нил поставил косилку и медленно двинулся к межевым кустикам.