Увидев Пита, она улыбнулась.
- Привет, Пит. Тебе лучше поторопиться. Время уходит.
Пит застонал и провел рукой по волосам.
- Пожалуйста, дай мне еще пять минут. Меня задержали какие-то мудаки, спрашивающие дорогу.
Мэри поцокала языком и покачала головой.
- Это не моя проблема. У тебя есть меньше семи минут.
- Черт!
Не было смысла продолжать молить о снисхождении. Она явно не была заинтересована давать ему даже малейшую поблажку. Двигаясь на максимально возможной для себя скорости, он перепрыгнул через Шейна и мертвячку и оттолкнул кофейный столик в сторону. "Айфон", который стоял прислоненным к черной подарочной коробке, упал на столешницу. Он сомневался, что Мэри будет довольна этим, но ему требовалось пространство для действия. Схватив мертвячку номер один за лодыжки, он собрался с силами и стащил ее с дивана. Поморщился, когда та ударилась затылком об деревянный пол. Кряхтя и обливаясь потом, проволок ее мимо распростертых тел Шейна и мертвой блондинки.
Когда он сумел дотащить ее до порога и готов был выволочь за дверь, ему показалось, что прошла уже куча времени. Задача представлялась более невыполнимой, чем когда-либо. В голову ему пришла безумная мысль. Может, ему стоило сесть в машину, уехать прочь от всего этого, куда-нибудь далеко-далеко, и начать жизнь новой личностью. Мысль была действительно безумная, но какое-то время она искушала его. Единственная проблема заключалась в том, что у него не было ни малейшего понятия, как можно успешно создать для себя новую личность. Он не был профессиональным преступником. Полиция отследит его, и он был в этом уверен.
Затем в голову ему пришла еще одна безумная мысль.
Даже безумнее первой.
Машина.
Мысль была более чем безумной, но, возможно, это единственный способ успеть все сделать за оставшееся время. Пит вытащил ключи из кармана, выскочил из дома и сел в машину. Сунув ключ в замок зажигания и заведя двигатель, он включил передачу, нажал на газ и рванул через лужайку, пока передний бампер не уткнулся в нижнюю ступеньку крыльца. Перевел рычаг переключения передач в режим парковки, и, оставив двигатель работающим, вышел из машины. Распахнул сетчатую дверь и с помощью верхнего фиксатора оставил ее открытой. Затем снова схватил мертвячку номер два за лодыжки и перетащил тело через крыльцо на капот машины.
Погда он перемещал ее тело по капоту, укладывая его вдоль лобового стекла, каблуки ее туфель издавали легкое поскрипывание. Он пожалел, что у него нет веревки или еще чего-нибудь, чем он мог бы привязать тело, хотя времени на это все равно не было. Ему оставалось лишь надеяться, что труп не сползет на землю, когда он будет разворачивать машину и поедет к дому через улицу.
Но тут его осенило - зачем вообще беспокоиться об этом?
Он спрыгнул с капота и стал садиться в машину. Прежде чем он успел упасть за руль, раздался крик Шейна:
- Ты - больной ублюдок, Адлер!
Пит ухмыльнулся, услышав этот комментарий.
Каждый судит по себе.
Сев за руль, он опустил стекло со своей стороны, потянулся и схватил женщину за руку. Возможно, это не поможет, но это лучше, чем ничего. Включив задний ход, он снова нажал на газ. Машина пронеслась через лужайку, подпрыгнула, выскочив на улицу. Потом, когда она оказалась на противоположной лужайке, ее тряхнуло еще раз. Он делал это, не задумываясь над тем, что кто-то может за ним наблюдать или проезжать мимо. Отчаяние достигло своего пика. Он мог лишь действовать и надеяться на лучшее.
Из-за тряски труп сдвинулся с места, другой его конец начал съезжать к центру капота. Но Пит продолжал держать мертвячку за руку, что мешало ей соскользнуть полностью. Почти добравшись до крыльца бедного Стэна Ричардсона, он крутанул руль и выполнил за оставшееся расстояние полупетлю. Машина резко остановилась параллельно крыльцу. Этот последний маневр вызвал такую кинетическую энергию, что тело слетело с капота прямо на крыльцо.
Он услышал, как кто-то воскликнул:
- Срань господня! Тачдаун ("приземление" - термин из амер. футбола - прим. пер.)!
У него едва не остановилось сердце. Затем он резко повернул голову в сторону своего дома и увидел на крыльце Шейна Уотсона. Тот вскинул вверх руки на манер футбольного рефери, объявляющего тачдаун, и исполнил короткий дурашливый танец. Затем остановился и вытянул вперед руку с задранным вверх большим пальцем, в знак восхищения или одобрения. А может, и того и другого. Его нелепое представление, как и громкие выкрики были совершенно неприемлемы, но у Пита не было времени, чтобы упрекать Шейна. К тому же, его маневр отчасти заслуживал этого.