Короче, конкретно и реально.
А как же еще?
Ты будешь жить закономерно и планомерно. Четко и собранно. Ты будешь рассчитывать и расценивать взыскательно, раздумывать и рассматривать скрупулезно. Ты будешь искать избирательно, взвешивать тщательно, выбирать внимательно. Вероятнее всего, ты будешь служить ненужным членом в ненужных учреждениях. Ты будешь трудиться упорно, зарабатывать много, вкладывать стабильно, а тратить экономно. Ты будешь отдыхать прилично и солидно. Иногда, как ты говоришь, «прикольно». Ты будешь одеваться стильно и модно, менять работы, машины, квартиры, подруг осознанно и продуманно. С подругами ты будешь вести себя не особенно активно, но и не пассивно, а одинаково ровно и осторожно, корректно и аккуратно. Ты будешь ухаживать за ними тактично и практично. Схематично. Ты будешь отбирать рационально, принципиально, концептуально; ты выберешь соответственно. Твоя избранница согласится сообразно. Вы сойдетесь взвешенно. Вы будете встречаться цивилизованно, а совокупляться безопасно. Организованно. Вы будете говорить друг другу то, что принято говорить в т. н. обычной жизни, то есть то, что обычно говорится в т. н. телевизионных сериалах и пишется в т. н. социальных сетях. Вы будете говорить: «нормально». А иногда: «прикольно». Вам не придет в голову, что вы говорите и думаете стереотипно, празднуете скучно, развлекаетесь примитивно, «прикалываетесь» тупо и пошло.
Вы будете жить неоригинально и монотонно. Непреложно.
Зато конкретно и реально.
Вы будете жить не беспечно, но обеспеченно. У вас будет все, что принято считать нужным для того, чтобы жить достойно и прилично. У вас будет и то, и се, и другое, и даже иногда это. Да, иногда будет и это.
У вас, наверное, не будет детей.
Вы будете жить разумно и правильно. Так ровно и верно, так ладно и складно, что иногда будет нудно и скудно. А порой — подспудно — даже паскудно.
Во, блин, как!
В зависимости от графика занятости, вы будете заниматься то любовью, то ненавистью, не испытывая ни того, ни другого. Скучно. Тоскливо. Бесстрастно. Без нежности ты будешь гладить (вяло), а она без желания будет сжимать (хило), и ты будешь теребить, а она будет тискать.
Безуспешно.
Безо всякой нужды ты будешь унижать ее, а она без всякой причины уничижать тебя. Лениво. И оба будете гнобить и гнидить друг друга вымученно и выхолощенно. И ждать, когда все это (что это?) закончится.
И вопрошать: «Сколько можно? Ну сколько же можно?»
А можно всю жизнь. И даже потом.
И все так же бездарно.
Хотя про «потом» тебе никто никогда не объяснял.
Вот как…
Ты будешь вопрошать, а это (что это?) будет продолжаться, длиться, тянуться, и не будет этому ни конца, ни края.
Это будет бесконечно.
И, как вы говорите, блин, бесперспективно.
Даже беспросветно.
И страшно.
Даже безнадежно.
И ужасно.
Потому что все чаще и чаще будет нежданно-негаданно накатывать, наплывать на вас, вплывать и выплывать из вас вас ист дас — вас ист, блин, дас? — что-то неконкретное и нереальное, иррационально ихтиологическое: дикое, древнее, дремучее…
И ты, ограниченный материалист и ущербный прагматик, ничего не сможешь поделать.
И никто не сможет.
Никто не поможет.
И тогда, в какой-то момент, ты, взрослевший медленно, а постаревший быстро, вдруг поймешь, что осиротел (папа уже на том свете, мама еще на краю этого, а ты — на чужой стороне). Ты поймешь, что жизнь, которая полна трескучих слов и ничего не значит, как-то прошла мимо. Поймешь, что остался один — один в поле, воя, скуля без конвоя — серый и сирый, один на один против чего-то неопределенного, необъяснимого, неописуемого.
Все будет бледно и серо, туманно, мокро и гадко.
И уже не будет никаких блинов и приколов. Никаких наречий. Никаких глаголов. Никакой речи.
Сущая жуть. Жуткая суть. Распад, сумрачный ад и, как в прорицании Леви-Стросса, печальные трупики…
СКЛАДКИ
В какой-то момент ты понимаешь, что понял. Ты понял, что понять можно. Можно понимать отдельные факты и, сравнивая, определять их взаимосвязи; можно оценивать целые явления и, сопоставляя, выявлять их общий характер и даже намечать общую тенденцию. При этом ты не забываешь о том, что подход должен быть не аффективным и, следовательно, тенденциозным, а, невзирая на его извечно субъективный характер, максимально рациональным.