– Я так и знал, что вы снова повезете меня ко всяким высокопоставленным лицам. Снова министры какие?
– Берите выше, Бибиков, вы же мой главный писатель-карикатурист, напрягите свое воображение. Ведь там будут присутствовать министр обороны Шайбу, патриарх Кадилов и президент Мутин.
Услышав эти громкие имена, Бибиков на несколько минут лишился дара речи.
– Что же вы так испугались? Можете, Бибиков, не страшиться. Портить свою репутацию общением с ними вам не придется. Эти величественные фигуры карликов будут окружены толпами ФСОшников и вас и близко к ним не подпустят. Поэтому мы будем наблюдать за ними издалека, запоминая это историческое начало краха целой империи. Они как жрецы соберутся там, дабы заложить первый камень в основании алтаря войны. Они помолятся своему богу Православу и разъедутся.
– Властная религия войны. Патриарха я однажды видел в окружении службы охраны, причем таким числом, что мне кажется, что защита божья ему попросту не нужна. Но скажите, мне, Неверов, где и по какому случаю, они, сильные мира сего, решили собраться вместе в одном месте? – спросил Бибиков, уже точно зная, что поедет куда угодно, даже для того, чтобы просто поглазеть, а потом побахвалиться накопленными впечатлениями перед Гнидовым.
– Склеп духовных скреп они решили построить. Я помнится, вам о нем уже говорил. Так вот. Он будет построен в строящемся военном парке Миномет, вблизи столицы. То будет главный храм вооружённых сил Русии. Вот уже три миллиарда рублей собрано на его постройку, большую долю денежных средств, конечно же, пожертвовало министерство обороны, вместе с государственными пропагандистами, вроде режиссера Малахольного. – тут Неверов кое-что вспомнил. – И да, точное число охранников у патриарха примерно сто семьдесят, недавно помнится, я о них писал заметку.
“Определенно церковь хромает и патриарх ее костыль или же больной член, мешающий ей жить здраво. А впрочем, она вся больна и ей уже ничего не поможет. На самом деле церкви вовсе не существует, есть только иерархия, как собрание госслужащих, работающих во благо государственной идеологии правящего режима”. – подумал Бибиков.
– Удивляться тут нечему, патриарх то и дело вставляет в свои проповеди военные словечки и обороты, так как знает, что в Русии сейчас религия – это победобесие. – сказал Неверов. – Ну, так что же, Бибиков, поедем туда сегодня? Вряд ли в своей жизни вы когда-нибудь увидите воочию постройку склепа. Но путь ожидается не близким, поэтому нам нужно будет многое обсудить.
“А то я не понимаю, что такой шанс выпадает только раз в жизни”. – подумал Бибиков.
– Думаю я готов отправиться с вами в это путешествие по хтонической Русии. Да и с работой сегодня покончено. Но предупреждаю вас, я наотрез отказываюсь брать у кого-либо интервью.
“Нет, Бибиков, ты мне нужен для другого дела”. – подумал Неверов.
– Что ж, не отбирайте мой хлеб. – заулыбался Неверов. – Но, прежде чем мы с вами, Бибиков тронемся в путь, я бы хотел у вас поинтересоваться насчет вашего мировоззрения. – сказал Неверов и помыслил. – “Надо же мне знать те триггеры, на которые ты будешь реагировать”.
Бибиков не задумываясь, молвил.
– Мировоззрение мое сформировано совсем недавно, однако оно пока что лишено всякой формы. Я верен только общечеловеческим максимам, которые, как правило, люди искажают и развращают. Я верю в то, что в мире есть добродетели, такие как любовь, миролюбие, милосердие, прощение, скромность и свободомыслие. И присутствуют в мире злодейства, такие как, насилие, войны, страдания, фанатизм политический и фанатизм религиозный, нетерпимость, национализм и патриотизм, призывное армейское рабство и религиозное рабство, половой разврат и многие другие злодейства. Всё это есть в мире, вот только нужно стремиться к добродетели, жить нужно по-доброму, и нужно отвращаться от зла, и не творить злодейства. Живи человек мирно со всем живым и люби всех, а лучше люби только одного себя и любя себя, ты не станешь никому вредить, ведь злом себя испортишь. Такова моя вера. Вы скажете, что она слишком уж простая. Примитивная скажите. Но так оно и есть. Истина проста. Потому не нужны все эти так называемые священные писания, философские трактаты. Ведь через призму любви я смотрю на мир, что меня окружает, и в нем я не вижу любви. Всё затемнено. Надеюсь, вам понятна моя мысль?
– Продолжайте, Бибиков, мне интересно, не сомневайтесь. – ответил Неверов, а сам подумал. – “Только бы не начать зевать”.