Отец резко схватил дочь за локти и придержал, она мотнула головой, как норовистая лошадка и рванулась. С нулевым результатом.
- Стой спокойно, - посоветовал хёвдинг, - не позорь меня. Что ты хотела, Астрид? Чтобы я молча смотрел на твои выкрутасы? Думала, сумеешь дожать меня, взять измором и выскочишь замуж за своего оборванца? Черта с два. Я родил тебя для того, чтобы ты по мере сил улучшила положение своей семьи. Это твой священный долг.
- Отпусти, отец, больно! – Астрид забилась в тисках держащих ее рук, - я не хочу замуж! Не пойду! Ингрид! Помоги мне!
- Брысь отсюда, мелкая крыска, - цыкнул Торгримм на девочку, которая смотрела на них с Астрид расширившимися от ужаса глазами, - только сунься.
Ингрид не собиралась соваться. Серая от страха, она отбежала к козлам для пилки дров и спряталась за штабелем, сложенным из сосновых бревен. Хёвдинг снова крепко тряхнул Астрид, которая попыталась его укусить.
- Будешь кусаться, высеку плетью, как шавку.
- Отец, не делай этого! Я не хочу!
- Это для твоего же блага, дочка. Потом спасибо скажешь. Скьяльги уже сходят на берег. Не позорь меня! Не мечись, а то жених решит, что у тебя бешенство матки! Или что ты одержима злым духом. Плохо воспитана, наконец. Цыц, муха.
Кнорры один за другим бросили якоря у насыпного мола, с бортов на берег полетели швартовы. С кораблей начали высаживаться команды, воины скидывали на руки товарищей мешки, тюки, щиты, связки оружия и одежды. С одного из кнорров двое хирдманов за узду выводили упирающегося всеми четырьмя копытами буланого коня.
- Ингрид! – закричала, выгибая шею, Астрид, - Беги, сестричка, зови скорее Ролло!
- Если Ролло вмешается, ему несдобровать, - хёвдинг обнял дочь, прижал к себе вроде бы ласково, но она задохнулась, ловя ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, - я подвешу его на крюк и освежую словно барана. Даю тебе клятву. А руки умою в ключевой освещенной воде – пусть его кровь падет на тебя. Согласна?
- Отец, - зарыдала Астрид, - пожалей!
Между тем Аскель Скьяльг, сын Эгмунда из Солли уже шел к ним навстречу, сопровождаемый своим хирдом и привезенным, по-видимому, в подарок буланым жеребцом, который продолжал яриться и брыкался так, что подковами грозился раздолбать деревянный настил. Воинов из Хёрдаланда было человек тридцать, хорошо одетые, отлично экипированные. Все они состояли в кровном родстве с кланом Скьяльгов, судя по свободным желтовато-песочным гривам, ниспадающим на одинаковые шерстяные плащи цвета терракоты, и крупным светлым глазам.
- Я убью себя, - пообещала придушенная Астрид, - клянусь тебе. Пырну себя ножом!
- Кто тебе позволит? Аскель не спустит с тебя глаз, я посоветую ему побыстрее сделать тебя своей. После этого ты уж рыпаться не станешь.
- Мерзкий старик, - Астрид плюнула отцу в лицо, но промахнулась, плевок повис на его бороде, - я не прощу тебе! Найду способ отомстить! Растрезвоню на весь свет, каких сыновей плодит наш род! – голос ее возвысился до визга, - гнилых, никчемных! Прокляну свое лоно! Испорчу себя заклятием! Захотят ли Скьяльги иметь от меня наследника, выродка, глупца и растяпу, как твой Снорри? Захочет ли твой Аскель назвать меня женой, после того, как узнает…
- Что узнает? - спросил злым шепотом хёвдинг.
- Что я уже не девица, - выпалила Астрид, - невинность свою подарила другому, а для него, для Скьяльга ты не сберег меня, отец. Вот так-то!
Торгримм схватил дочь за шею, надавил, заставив ее замолкнуть.
- Еще слово, - посулил он, - и я сломаю тебе шейные позвонки. Лучше это, чем тот ад, который разверзнется здесь, если ты проболтаешься Скьяльгу, Астрид. Ты не знаешь своего будущего мужа – парень невероятно скор на драки и убийства. Молчи для общего блага, глупая девка, не порти мне дело.
Между тем сын херсира Эгмунда из Солли и его люди почти подошли к ним.
- Здравствуй, хёвдинг Торгримм. Забавную картину я наблюдаю на твоей пристани, - Аскель Скьяльг снял круглый шлем с орнаментированной полумаской и передал его вставшему рядом с ним воину. Сплел на защищенной тисненой кожей груди руки в перчатках с доходящими до локтей обшлагами. – Что это за девушка, которую ты нежно, словно приготовленную к убою овечку, держишь за горло? Она так отчаянно билась у тебя в руках и, я слышал, кричала. Ругалась, кажется. Ты, что, хотел придушить ее? Уж не моя ли это скромница, красавица невеста? Судя по внешнему описанию, она. А судя по поведению – какая-то вахлачка.
Юный Скьяльг смерил отца и дочь недовольным взором яблочно-зеленых, на выкате, глаз. Вопрошающе дернул вздорно выступающим, раздвоенным подбородком. У него были курчавые волосы, курносый нос и очень румяные щеки.