- Не верится, что ты жил в человеческом селении. Среди людей. – Альвис отряхнул свой берет о край травертиновой скамьи, на которой сидел вместе с Ульвбрехтом. Над ним повисло облачко опаловой пыли. – Расскажи, как там?
- Тебя интересуют смертные? Никогда бы не подумал, - Ульвбрехт привалился к подлокотнику в форме головы грифа.
- Почему? Тебя я родил от смертной.
- И заморил ее в темноте горы. Ты, как все наши, ненавидишь людей.
- Неправда. Я их не ненавижу. Просто не люблю. Никого не люблю, кроме молотка и наковальни. Но мне хочется послушать рассказ о наземном мире. О том, как выглядит солнце, когда оно всходит над лесами и равнинами. Как пахнет поле после дождя. О том, что поет ветер, врывающийся во фьорд с моря. Каков вкус у сумеречной росы.
Ульвбрехт изумленно покосился на отцовскую лысину, обрамленную длинными, ржаво-рыжими прядями. Она украшала непомерно большую голову, сидящую на плечистом, горбатом туловище карлика. Альвис, взяв лежащую рядом с ним золотую с рубинами арфу, принялся на ней тихонько наигрывать.
- Ну, чего тянешь? Я жду, сынок.
- Ты удивляешь меня, папа. Я прежде не замечал в тебе поэтических настроений. Тем более вызванных образами Мидгарда…
- Прежде я их тебе не показывал, - Альвис заставил струны вибрировать, умело сымитировал соловьиную трель, - ты бы не заинтересовался моими настроениями, не понял бы их. Ты не видел, насколько особенен мир, куда тебе по редкому везению открыт доступ. А теперь ты будто бы лучше соображаешь. Эх, как я тебе завидую…
- Чего-о-о?
- Тебе завидуют, Полуцверг, - подземный ремесленник пронзил сына взглядом красных, словно рубины на арфе, глаз, - точнее Получеловек, так тебя все кличут во время отсутствия, трясясь от зависти. Ты можешь идти туда, куда нам нет ходу. Спокойно ступаешь по приделам, в которых мы превращаемся в камень. Это дорогого стоит.
- Ага, в чем я и убедился сегодня, пребывая в обществе твоих премиленьких братишек, - проворчал Ульвбрехт, - выслушивал их бесконечные перебранки, наблюдал за их кривящимися рожами. От зависти их трясет явственно, но только вряд ли по моему поводу. Короче, не верю.
- Вопрос твоей веры – не моя проблема, - важно ответствовал Альвис, - но я сказал тебе правду.
Ульвбрехт встал со скамьи, прошелся по похрустывающим кристалликам берилла, топаза, чешуйкам слюды. Из них был насыпан остров, на котором они находились. Овеваемый вихревыми токами, он плавал в озере жидкой лавы, расплавленного базальта, среди нагромождений раскаленных камней. Остров принадлежал Альвису, который не покидал его уже очень давно. Когда-то луч восходящего солнца задел цверга, замешкавшегося на поверхности, и вызвал частичное окаменение в его неказистом теле. С тех пор Альвис туговато двигался, разве что мог преодолеть расстояние между скамьей и кузнечным горном. А после того, как его избрали хранителем Сердца Вулкана, возможность уходить с острова исчезла вообще.
- И в чем конкретно заключается твоя правда? – встал перед ним кузнец.
- Лучше расскажи, о чем говорили братья в Чертоге Мастеров.
В темноте, у берегов озера загрохотало. Это произошел очередной сдвиг, вызванный дуновением тепловой энергии. Из образовавшегося разлома вырвался со свистом и загорелся зеленоватым пламенем фонтан газа. По ребристым коридорам, покрывающим склоны, потекла раскаленная лава. Свартальв бросил лопату на кучу угля, взялся за меха из козловой кожи и стал равномерно нагнетать жар.
- Они говорили о том, как ненавидят друг друга, - ответил Ульвбрехт, - желали Мидгарду скорейшей гибели. Предрекали наступление Сумерек Богов. Альфриг с пеной у рта доказывал, что хотел бы приблизить его по мере сил, чтобы солнце над землей потухло и цверги могли бы выбраться на поверхность. Но в большей степени они выясняли отношения по пустякам, дрались из-за камушков. Точно сказано, папа, я будто впервые увидел Сынов Ивальди сегодня. До чего же отвратное племя! Ничто кроме наживы их не колышет. И наземное пространство интересует их еще меньше, чем грязь под ногтями.
- Ха! – Альвис отложил музыкальный инструмент, - Староста проболтался! Расселиться по поверхности – вот о чем мы мечтаем! Но чтобы солнце потухло?! Дудки, здесь он погорячился. Небось, хотел спутать концы. Истинно говорю тебе, ни один из нас не согласится на такой компромисс. Жить в темноте?! Загрызи меня Гивр! В ней мы обитаем от начала времен, и это нам порядком поднадоело. Мы для иного копим сокровища. По другой причине алчны, никого не допускаем в Межземной Лабиринт. Ты никогда не задавался вопросом, Ульвбрехт, для чего цвергам их богатства?
Кузнец выжидательно смотрел на отца.