Бруно откинул кабанью шкуру, которой тележка была укрыта. Под ней сверкнуло изогнутое полумесяцем золотое лезвие и инкрустированная камнями рукоять.
- Что это?
- Серп для верховной валькирии, любопытное змеиное рыло!
- А чего такой маленький?
- Когда Яростная возьмет серп в ладонь, он станет ей в пору, - растолковал терпеливо Ульвбрехт. – Не задерживай нас, Гивр, мы должны до рассвета вернуться в гору.
- Мы? – Гивр приподнялся и выставил круглое зеленое пузо, которое призывно заурчало, - а я думал, ты сам справишься. Думал, Бруно…
Змей сделал эффектную паузу. Бруно, казалось, не соображал.
- Ты верно думал, друг, - отмахнулся Ульвбрехт, - забирай!
Едва свартальв успел пискнуть, Гивр дернулся и схватил его клыкастой пастью. Чешуя с шуршанием заскользила по щебню, туша Стража выползла наружу и с плеском свалилась в озеро.
- Гивр быстро с ним управится, - пробормотал Ульвбрехт, - надо уматывать.
Топая сапожищами, он, выбрался наружу, и как юный олень припустил по каменному мосту. Тележка с золотым серпом осталась на месте, Ульвбрехт о ней даже не вспомнил. На бегу он придерживал на плече тяжелые ножны, в которые был вложен выкованный им и заговоренный Альвисом меч. Когда мост остался позади, со стороны озера раздался рев и противный влажный чавк. Над Ульвбрехтом что-то пролетело и шлепнулось поперек пути. Кузнец, не затормозив, перескочил через пережеванные останки гнома. Бедняга Бруно не пришелся по вкусу Гивру, и тот мокрый чавк, который слышал Ульвбрехт, похоже, был звуком змеиного плевка.
VI
Свен Эрикссон греб, сильно напрягая развитые мышцы груди. Не оглядывался, сидя в носу лодки спиной вперед, не проверял, верен ли курс суденышка. Зорко всматривался в удаляющуюся линию берега, в движение воды за бортом. Но назад не посмотрел ни разу. Словно на затылке у него была вторая пара глаз.
Лодка шла к южным скалам.
- Свен, лодка идет слишком быстро, - худенькая фигурка на скамье зябко закуталась в плащ, - не думаешь, что мы налетим на рифы? Их целые россыпи у подножия скал. Я боюсь.
- Не бойся, женушка, со мной не пропадешь, - Свен налег на весла, - Я плаваю, как тюлень. Вытащу из любой беды. Увидишь, как я хорош в передрягах!
- Лучше бы тебе забыть о передрягах, муж мой, - строго сказала Ингрид. Дрожа от холода, прижалась к подруге, которая сидела с ней рядом, свесив голову на грудь, и казалась спящей, - ты не в компании своих пиратов. У вас в головах разбой и проделки, но мы, предупреждаю, твоих шуточек не оценим. Поэтому смотри, куда направляешь лодку. Убереги нас от ночного купания в ледяной воде.
Свен усмехнулся. Он наизусть знал фьорд, все расселины, расколы, заполненные галькой и песком трещины, изрезавшие полку, примыкающую к стопам скал. Он бы с закрытыми глазами провел лодку там, ни разу не задев бортами часто разбросанные в воде рифы. Но оглянулся пару раз, чтобы успокоить жену.
Со стороны фарватера дул ветер, донося резкие голоса. Перекликались моряки на сторожевых кораблях.
- Спасибо тебе, Свен, - Астрид, вопреки видимости, не спала, - и тебе, Ингрид, за то, что согласились отвести меня к Камню Сиф.
Она пошевелилась, ветер сдул с ее головы капюшон, открыв белые волосы, уложенные в прическу, напоминающую корону. Ингрид крепко ее обняла.
- Вы одни у меня остались, - продолжила Астрид, голос ее напоминал плачущий шепот лесного родника, - брат рвал на себе волосы, резал кожу на плечах, клялся отомстить Ролло за сестру, за ее сломанную жизнь, поруганную любовь. Но он пропал. Сбежал. Бросил Туру, свою жену. Жив ли он вообще...
Лодка, сбавив скорость, вошла в извилистый заливчик почти у самых скал. С боков потянулись пологие кварцитовые стенки, облепленные склизкими водорослями, заросшие колониями беззубок. Сквозить стало меньше. Низкие волны таинственно перешептывались в кавернах, в трещинах колыхались хлопья пены.
- Снорри жив, Астрид, - Свен втянул одно весло на борт, поднялся, медленно повел лодку вторым веслом, отталкиваясь им от гравийного дна в тщательно выбираемых местах, - жив, здоров, в этом можешь быть уверена. Еще будь уверена в том, что Ролло он отомстит.
Тусклые глаза Астрид зажглись как свечки.
- Откуда знаешь?
Страдания и слезы последнего месяца не изуродовали Астрид. Она похудела, цвет ушел из ее щек и губ. Но красота девушки проявилась четче, засияла ярче.
Как-то несколько лет назад, огибая Британию, драккар хёвдинга Холдора «Морской Вепрь» попал в шторм, его отнесло далеко к западу от основного пути. Моряки увидели кручи, вырастающие прямо из моря, из расходящихся лент тумана. Услышали грустное пение.