П.А.Валуев по поводу петербургской речи Скобелева записал: «Генерал Скобелев… начинает походить на испанского генерала с будущим pronunciamentos в кармане». Даже А.Ф.Тютчева 9 января 1882 г. высказала свою догадку о том, на что способен друг ее мужа: «…сильная воля и страстное честолюбие, которые, как мне кажется, соединяются у Скобелева, легко могут захватить бразды и направить Россию по своему усмотрению». Ю.Карцов высказывался прозрачным обиняком: «В дружеской компании его в шутку называли Monsier le premier Consul», давая этим понять, что видят в его положении и поведении сходство с тем, как начинался путь к власти Наполеона. Эти отзывы достаточно ясно говорят о том, что современники, присматривавшиеся к внутриполитической жизни, понимали, что наблюдают небывалое в русской истории явление — появление отечественного Наполеона.
В связи с замыслами Скобелева, скрытыми от глаз общественности, но без сомнения существовавшими, попытаемся решить еще одну из тех загадок, которые в таком изобилии возникают при изучении деятельности этого необычайного и столь интересного человека. Я имею в виду династические планы Скобелева в Болгарии и его тайные связи с действовавшими в южнославянских странах национально-освободительными организациями. Эта страница деятельности Скобелева еще меньше раскрывается в литературе. Документов, проливающих на нее свет, нет совсем, ввиду чего описать ее сколько-нибудь связно и сделать убедительные выводы не представляется возможным. Начнем с события, которое, как увидим дальше, тесно связано с этой стороной деятельности белого генерала, — с убийства его матери. Официальное описание этого непонятного и жестокого убийства содержится в трехтомном отчете русской военной администрации о ее деятельности по управлению Болгарией в 1877–1879 гг. и в мемуарах некоторых современников.
Ольга Николаевна была энергичной и волевой, но в то же время доброй и великодушной женщиной, отдававшей много сил и личных средств благотворительности. Летом 1880 г. она, уже вдова, приехала в столицу Восточной Румелии Филиппополь (Пловдив). Как говорится в указанном отчете, «желая посвятить остаток своих дней стране, которая была свидетельницей подвигов ее сына, особенно той ее части, которая наиболее нуждалась в утешении — Восточной Румелии, Ольга Николаевна несколько раз посетила эту область после войны, щедро помогая сиротам и неимущим. В 1880 г. она приехала в Филиппополь со значительной суммой денег (в несколько сот тысяч), высказывая желание купить себе для постоянного жительства хутор и построить в нем усадьбу, мечтала и об основании монастыря. Она… занималась устройством школ, больниц и т. п., причем ее всегда сопровождали унтер-офицер Иванов и Узатис».
Капитан Алексей Алексеевич Узатис, в описываемый период командир роты саперов восточнорумелийской милиции, происходил из богатой семьи, проживавшей в Нижнем Новгороде. Дома он получил хорошее воспитание, знал немецкий, французский, английский языки, потом самостоятельно овладел турецким, черногорским, болгарским. В Николаевском инженерном училище Узатис шел хорошо, но был исключен за юношескую, довольно дерзкую выходку. В 1876 г. он отправился за генералом М.Г.Черняевым бороться за славянскую свободу, но не в Сербию, куда шли все добровольцы из России, а в Черногорию, где не было никого. Явившись рядовым, он своей отвагой завоевал уважение черногорцев и князя Николая, не подозревавших, что этот смуглый юноша — выходец из России. Во время русско-турецкой войны он появился охотником в 16-й скобелевской дивизии. Под Плевной Скобелев обратил внимание на его необычайную храбрость, приблизил его к себе и стал поручать ему дела, требовавшие особого мужества и распорядительности. За боевые отличия Узатис был удостоен многих наград. Этот краткий послужной список рисует человека, несомненно способного, но склонного к приключениям и, по-видимому, с неустойчивой психикой. По описанию офицера В.В.Яшерова, давнего знакомого семьи Скобелевых, это был красивый брюнет лет 24-х, смуглый, с восточным типом лица, южного, очевидно греческого, происхождения, постоянный в своих взглядах, очень сдержанный, почти молчаливый. «Но в выразительных темно-серых глазах его, — добавлял Яшеров, — нет, нет, да и промелькнет что-то как будто ненормальное».
Как любимец сына Ольги Николаевны, Узатис тотчас сделался самым близким ей лицом. Он сопровождал Ольгу Николаевну в поездках, и его она попросила помочь в покупке имения за весьма выгодное для него вознаграждение.