- Нет, сэр, я не поклонник утраченных секретов. Хотя, конечно, в истории и такое бывало. В конце концов, ведь люди употребляли в пищу зерна еще до того, как появилась синтетическая пища. А если они должны были их выращивать? Что им еще оставалось делать?
- Не знаю, не знаю. Я поверю, что зерна могут расти прямо из земли, когда сам это увижу. И мне, например, не верится, что можно высечь огонь, ударяя кремнем по камню.
- Ну, хорошо, давайте вернемся к графическому методу, - умиротворяюще сказал Шуман. - Это реальный процесс. Достижение результата вычисления путем применения особых методов счета уступает место массовому внедрению машин. Коммуникационные устройства становятся все более и более портативными и все более эффективными. Сравните, например, ваш компактный карманный счетчик с безобразными нетранспортабельными массивными сооружениями тысячелетней давности. Почему же последним шагом научного прогресса не может быть окончательное и бесповоротное уничтожение вычислительных машин? У Цифрового Проекта большое будущее. Прогресс еще только начинается, и нам нужна ваша помощь. Если для вас не имеют значения соображения патриотизма, то подумайте об открывающихся возможностях для интеллекта.
Лессер скептически ответил:
- Какой там прогресс! Что вы умеете делать, кроме умножения? Можете вы без счетчика интегрировать трансцендентальную функцию?
- Всему свое время, сэр, всему свое время. Дойдет и до этого очередь. За последний месяц я, например, научился делить. Я могу получить, и притом совершенно безошибочно, десятичную дробь.
- Десятичную дробь? С какой точностью?
Шуман постарался ответить с нарочитой небрежностью:
- С любой точностью!
У Лессера отвисла нижняя челюсть:
- И это без счетчика?
- Испытайте меня.
- Разделите двадцать семь на тринадцать. С точностью до одной миллионной.
Через пять минут Шуман сказал:
- Две целых, запятая, ноль, семь, шесть, девять, два, три.
Лессер проверил результат.
- Поразительно! Умножение не произвело на меня большого впечатления: все-таки мы имеем тут дело с целыми числами. Но дроби...
- И это еще не предел. Уже ведутся исследования... Пока все это совершенно секретно - только между нами... Так вот, ведутся исследования. Скоро мы сможем извлекать квадратный корень.
- Квадратный корень?
- И кубический тоже. Пока кое-что еще не выходит, но техник Ауб - человек, который положил начало этой науке, - обладает поразительной интуицией. Он говорит, что уже почти решил проблему. А ведь он только техник. Для такого талантливого и высокообразованного математика, как вы, нет ничего невозможного.
- Квадратный корень! - бормотал Лессер как завороженный.
- И кубический тоже. Ну, что вы скажете?
Неожиданно Лессер выбросил вперед руку:
- Считайте, что я с вами.
Генерал Уэйдер ходил взад и вперед по комнате перед своими слушателями, как разгневанный профессор перед провинившимися студентами. Для генерала не имело никакого значения, что перед ним сидели виднейшие ученые, возглавлявшие Цифровой Проект.
- С квадратным корнем уже все в порядке, - говорил генерал. - Сам я не умею его извлекать и не понимаю, как это делается, но это неважно, главное, что это можно сделать. Однако не думайте, что Цифровой Проект будет использован для того, что некоторые из вас называют "благом человечества". Вы сможете забавляться со своим графическим методом сколько влезет, когда закончится война и до того, пока не начнется другая, но теперь нам приходится решать особые задачи, крайне важные задачи.
В дальнем углу сидел техник Ауб. Он слушал генерала, болезненно морщась. Конечно, он теперь был уже не техник, его назначили членом административного совета по осуществлению Цифрового Проекта - у него был громкий титул и хороший оклад. Но, разумеется, все это не смогло уничтожить сословных различий, и научные светила так и не приняли его в свои ряды как равного. А он, нужно отдать ему должное, вовсе и не стремился к этому. Он чувствовал себя в их обществе не в своей тарелке, как, впрочем, и они.
Генерал говорил:
- Наша цель проста и ясна, джентльмены: упразднение вычислительных машин. Корабль, который может отправиться в космическое пространство без вычислительной машины на борту, можно построить в пять раз быстрее и в десять раз дешевле, чем корабль с вычислительной машиной. Мы могли бы иметь воздушный флот в пять, в десять раз больший, чем у Денебии, - только бы нам удалось избавиться от вычислительных машин.
- Но, - продолжал генерал, - я смотрю дальше, джентльмены. Сейчас это кажется сказкой, мечтой, утопией, но я верю, что настанет время, когда мы сможем послать в космос управляемый снаряд с человеком на борту!!!
Среди слушателей пробежал шепоток.
- Сейчас наш главный камень преткновения - это недостаточная разумность управляемых снарядов. Вычислительные машины в них очень громоздки, они не могут приспособиться к изменяющимся условиям, вызванным оборонными мероприятиями противника. Поэтому очень немногие наши снаряды поражают намеченные цели, если такие случаи вообще существуют. Практически эпоха ракетных войн прошла как для нас, так, к счастью, и для Денебии.
А вот если управляемый снаряд с человеком на борту, а может быть, и с двумя людьми, устремится в космос, и люди будут управлять снарядом при помощи графического метода, то этот снаряд будет легче, разумнее, подвижнее. Такие снаряды принесут нам победу. Кроме того, джентльмены, крайности войны заставляют нас принять во внимание еще одно соображение. Человек как таковой гораздо дешевле, чем машина, и его легче заменить.
Генерал продолжал говорить, но техник Ауб не стал слушать дальше.
Техник Ауб в своей квартире долго трудился над составлением записки. Окончательный вариант ее выглядел так:
"Когда я начал изучать то, что сейчас называется графическим методом, это было для меня лишь безобидным развлечением в часы досуга. Я видел в этом только тренировку для ума, нечто вроде решения кроссвордов.
Когда Цифровой Проект начал осуществляться, я думал, что другие люди, которые умнее меня, сумеют применить мое открытие на благо людей. Но теперь я вижу, что его собираются использовать для того, чтобы сеять во вселенной смерть и разрушение.
Меня угнетает сознание моей ответственности за изобретение графического метода. Я не могу себе этого простить".
Затем техник Ауб направил на себя фокус протеин-деполяризатора и сразу же без крика, без стона упал мертвым.
Они стояли над могилой маленького техника, пока ему отдавались последние почести и возносились хвалы в честь его великого открытия.
Доктор Шуман, как и все, склонил голову. Техник сделал свое дело и был больше не нужен. Он открыл графический метод, и теперь исследования шли полным ходом. Отныне ничто не сможет остановить научного прогресса в этой области, и человечество может ждать появления управляемых снарядов с человеком на борту и бог весть чего еще.
"Семью девять, - думал Шуман с чувством глубокого удовлетворения, - будет шестьдесят три. И мне не нужен счетчик, чтобы получить ответ. Счетчик у меня в мозгу".
И это сознание наполняло его ощущением своего могущества и безграничной власти.