— Я думаю, что впервые в жизни готов стать каннибалом. Когда истинный человек поедает человека это не каннибализм, ровно, как и лев, пожирающий антилопу не каннибал. Теперь же мне предстоит отведать себе подобного…
Мару отвернулась и сделала вид что её тут нет, прямо как ребенок родители которого целуются поблизости.
Сладенький на вкус… Первый же кусочек ароматной щечки, показался мне сильнокалорийным как орех.
Фильм не заставил себя долго ждать.
Глава 5
Андриан.
С недавних пор я возненавидел людей… Накануне я даже слово такого не знал «ненависть». Думал, что это просто один из разновидностей салата в меню, но жизнь и люди, которых ты вынужден встречать на пути, самые лучшие репетиторы по грамматике и эрудиции. Они превратили меня в самое ненавидящее существо на свете.
Раньше у меня не было времени ненавидеть тех, кто ненавидит меня, я тратил свободные минуты чтобы любить тех, кем я был любим…
Моя первая, единственная и последняя любовь. Как маленький олененок, я был влюблен в неё с самого первого класса. Я бы сам не поверил, что семилетний ребенок может любить так сильно и самозабвенно, если бы не проживал его жизнь. Судьба свела нас в неравном поединке, я сгорал от неполученной любви, а в её глазах плавали равнодушные льдинки.
Было очень трудно находится рядом. Если я случайно оказывался с ней на расстоянии вытянутой руки, то уже задыхался от счастья и боли. Сильная любовь — это когда ты боишься заговорить и отводишь взгляд, если не приведи Господь, ваши глаза встретились хоть на долю секунды.
Бывали моменты, когда она кивнет в ответ на приветствие и забудет мгновенно, а я ничего больше в жизни не помню… В те минуты древний старик с деменцией был в более ясном уме чем я. Я забывал собственное имя, домашний адрес и что я ел на завтрак… Мне требовалось минут пятнадцать, чтобы хотя бы научиться заново говорить…
Я думал о ней каждый божий день, рисовал в голове радужные перспективы, если бы их отважились экранизировать, то бюджет превысил бы суммарные затраты на оборону всех стран в мире. Её образ застывал перед глазами, я изнывал так, что сердце в груди при каждом входе сжималось до размера теннисного мячика, а при выдохе расширялось, ударяясь о ребра.
Мы часто дрались за школой с другими влюбленными детьми. Самое забавное, что она даже не подозревала о наших чувствах, но оно и не нужно было, думаю в такие моменты, когда ты прикладываешь снег к разбитому носу, ты решаешь сам для себя — кто достоин, а кто нет.
Я дожил до выпускного, ощетинился, набрался смелости и не только… Подошел к ней и бессвязной пьяной речью, высказал всё что думаю, закончив фразой — Ты виновница всех моих бед! Она ответила взаимностью и сказала — что это лучший комплимент девушке. От радости я перестал чувствовать землю под ногами…
Я так долго и с одинаковой силой любил её на протяжении многих лет, что еще длительное время не смел целовать её. Я в упор отказывался понимать обманки с ресничкой, соринки в глазу, и другие хитрости… Я наслаждался тем, что есть. Каждая проведенная секунда с ней, была слаще года жизни в одиночестве.
По натуре я очень трусливый и стал боялся потерять её с первых дней отношений, с судорогой в мышцах представлял, что в один из дней я рискую проснутся недостойным такой женщины… Эта боязнь вынудила меня построить блестящую карьеру инженера и стать тем, с кем не стыдно идти за руку по улице, тем, про кого не нужно врать, что это мой двоюродный брат.
Когда около дома старушки на лавочке сказали, что ты «прям как жених» я понял, что настало время строить большую семью.
Предложение сделано, дом построен и ребенок зачат. Все складывалось прекрасно, как на моих чертежах, но увы, не одни мы проживали на этой планете, для нормальных людей нужна резервация…
В один из вечеров я не застал беременную супругу дома, не смог дозвонится… Поднял на уши всех родственников и друзей, но они знали еще меньше… Никто не догадывался где она и никто не мог помыслить — что она была мертва, изнасилована и изуродована молодыми людьми, а мой ребенок вырван из чрева, мир рухнул как карточный домик, а ведь ранее он казался мне бетонной конструкцией… Мир потускнел так, словно мне ткнули в глаз черным фломастером.
Голова начинает ломить, когда вспоминаю события тех дней… Продираясь сквозь невероятный стресс, последнее что я помню, как переделывал газовый пистолет в боевой и смастерил дробовик из двух обрезков труб…
Юный возраст спас их от заточения, но от меня закон защитить их не в силах. Я выследил каждого из них… Потом ближайших родственников каждого из них… При этом я не считаю их плохими людьми, я их вовсе людьми не считаю.