— Ну любовь штука тонкая… Попыталась отмахнуться она.
— А любовь, это когда ты переживаешь за мужчину? Если я переживаю за него, значит по-настоящему люблю?
— Необязательно за мужчину… Там с ними Степанида дурочка… Я переживаю за сестренку, надеюсь, господин сбережет её.
Сестры так и не смогли мне объяснить, что такое любовь в их понимании. Я пробовала прибегнуть к воспоминаниям из его прошлой жизни, но покопавшись пришла к выводу, что любовь супруги к мужу — это когда ты изменяешь ему всего четыре раза в неделю, а не семь…
Странная любовь в том мире…
Мы отдалились достаточно далеко и мне казалось, что с каждым шагом дальше от него, мой мир становится тусклее на пару оттенков. Прошло десять минут, а затем все тридцать… Сердце увеличивало ритм с каждой секундой, я не могу устоять на месте, меня колотит и трясет как от холода.
Кажется… ему больно…
Я сжала кулачки и повторяла про себя что — Дорогой обязательно справится…
Наверное опять по глупости стал переусердствовать без особой надобности, просто чтобы лишний раз показать силу и ловить восхищенные взгляды, он у меня хвастунишка… В нём накипи как в старом чайнике, но я справлюсь и с ней.
Но вскоре стало ясно, что ситуация обрела скверный оборот…
— Я должна быть рядом! Я побежала так быстро как могла.
— Мару, стой! Там опасно! Кричали мне в спину. Но это лишь добавляло мне темпа, ведь он там в небезопасности без меня.
Что со мной… чувствую нечто непривычное…
Я появилась в последний момент и увидела яркую вспышку.
— НЕЕТ! Ему причинили боль! Он горит!
Опять! Тому, кто мил моему сердцу причинили боль! Мир окончательно почернел. На планете не хватит успокоительных трав, чтобы унять мою злобу! Вот значит с какими чувствами ты жил все эти годы…
Мой глупыш, ради тебя я одолею любого зверя.
Эдуард видел такое впервые… Обычно Мару была спокойной и застенчивой девочкой, она даже стеснялась встретится с кем-либо взглядом, а тут у неё шерстка вздыбилась как у кошки и глаза горят ярче чем наш командир.
Мару издала звериный рык и далее произошло то, что его мозг не может осмыслить до сих пор. Глаза не успевали уловить её огненный силуэт. Лисица бежала быстрее арбалетного болта, она словно телепортировалась от одного к другому.
Первым пострадал маг. За полторы секунды его тело разорвали на маленькие кусочки как тетрадный лист. Кровь пропитала её шерстку, но она не заметила, в глазах лишь ярость! Командиру львов она вонзила ладонь прямо в глотку и вырвала трахею.
Ближайший враг получил от неё пощечину, и его голова оторвалась от тела.
Следующего зверолюда она разрезала на две части одним ударом ребра ладони. Ужас… Какая силища… Черепа она сминает как алюминиевые банки. Даже Герасим в сравнении с ней, просто дефективный ребенок. Она бьет ногой и пробивает живот, а потом отряхивается, словно тело врага — это прицепившиеся картонная коробка на ступне.
Когда врагов не осталось, она подбежала к еще живому господину и начала руками скоблить горящую смолу. Ладони лисицы обгорели, но она, словно и не заметив этого, просто отнесла его тело в повозку со словами — Глупый…
Никто не рискнул пойти за ней и спросить что-либо.
От лица Викентия.
Отец с детства научил нас одной мудрости — кто сильнее тот и главный. Он частенько подкреплял слово действием и бил мать по чем зря, так же очень часто отцовский кулак встречался с моими братьями и сестрами, когда те пытались оттащить его пьяную тушу от зашуганной женщины.
В тот момент я обрел истину — Кто больше и сильнее тот бог!
Господь может сделать с тобой всё что угодно, а тебе в ответ положено лишь плакать и умолять. Такой как ты недостоин даже теоретической возможности сопротивляться.
К примеру для муравьев, жопки которых я поедал в голодный год — я бог!
Когда дети выросли, мой старший брат осмелился дать отпор тирану и ударил того в ответ. Отец был стар и быстро загнулся под напором молодого бойца. Тогда я понял, что мой брат бог. Жаль только, что он решил жить нечестно и стража отрубила ему руки за воровство.
Зато я на примере понял, что ошибался. Стражники были настоящими богами, а не мои родственники.
Я поступил на службу преступному закону, ведь богам необязательно быть на стороне добра.
Каждый начальник рангом повыше становился для меня новым богом, а я его преданным почитателем. Так продолжалось до тех пор, пока меня не ударили по голове, и я не очнулся в статусе раба.