Выбрать главу

- А что, хорош цветник! – воскликнул Димиан, толкнув своего друга локтем в бок. Энэтуан поморщился от столь существенного толчка, но даже не шелохнулся.

- Хорош, - согласился лорд Бирейский. – Но ведь по обертке не угадаешь, что внутри.

- Так не глазей из-за стекла тайной комнаты, а иди и познакомься. Поговори на разные темы. Ты же в академии таким ухажером знатным был, а сейчас скис. Не узнаю тебя.

- Растерял навыки, - усмехаясь, ответил Энэтуан и рассмеялся. Его смех подхватил король, но тут же жестом показал, что надо вести себя тихо. – Но с двумя я вчера познакомился. Правда, обстоятельства были почти трагическими.

- Что произошло? – уже серьезно спросил король.

- На конной прогулке чуть не погибла одна из невест. Кто-то подложил шип под попону седла. Пока ехали шагом, она лошадь не беспокоила, но стоило поскакать, как животное потеряло управление из-за боли. Девушка чуть не упала в пропасть. Останки лошади я потом проверил.

- Покушение было на конкретную леди или… - уточнил Димиан.

- Или. Девушки выбирали животных сами. Хотя судя по темпераменту, можно было предположить, какая невеста выберет именно это животное. Но это слишком сложно. Думаю, кто-то просто планировал несчастный случай, а кто окажется жертвой, было неважно, - рассуждал Первый Советник.

- И кто чуть не погиб?

- Племянница лорда Лавийского, Гвинивея. Я заподозрил что-то странное потому, что в ней кровь Степи, и, судя по досье, она в совершенстве освоила верховую езду. Просто с испуганной лошадью девушка бы справилась, но ослепленное болью животное ей усмирить не удалось.

- Проверь, кто седлал и кто вертелся на конюшне. Не хватало еще, чтобы тебя или меня объявили виновными в чьей-то смерти. Это еще осложнит ситуацию. Представляю, как бы отреагировал Лавийский на смерть почти дочери.

- Уже всех допрашивают. Но народу было много. На невест посмотреть собралась почти вся прислуга замка, а к лошадям подходило много народа, - доложил Энэтуан.

- Ладно, все хорошо, что хорошо заканчивается. Назначай званный вечер, пригласим для танцев партнеров, лучше офицеров гвардии, я прибуду с королевой, и проведем официальное знакомство, - распорядился король, и добавил. – А девочки есть просто «пальчики оближешь». Даже завидно.

После этих слов уже Энэтуан толкнул короля в бок, и опять оба засмеялись, спускаясь по винтовой лестнице потайной комнаты.

Глава 5

Гвинивея весь вечер расспрашивала меня, каким показался мне лорд Бирейский. Матушка, присутствующая при этом, только посмеивалась, а я устала повторять, что лорд - стройный шатен с пронзительными темными глазами и был одет в шикарный черный костюм. Никаких других характеристик я дать не могла. Разве что добавить, что появился неожиданно, спас кузину и исчез также неожиданно, не представившись.

- Как скучно ты говоришь, - лукаво сказала Вея. – Никакого восторга от встречи с женихом. Где замирание сердца, вздохи и ахи?

- Поахай за меня, - также ответила я кузине. – У тебя вон как хорошо получается.

И мы рассмеялись, стряхивая напряжение от перенесенного потрясения.

После ужина нас вызывала леди Каролина, она ничего не спрашивала, только поинтересовалась нашим самочувствием. Ответили, что все у нас хорошо, поблагодарили леди за заботу и попросили передать лорду Бирейскому искреннюю благодарность за спасение Гвинивеи от нас и нашей матушки. Управительница ответила, что мы скоро сами сможем поблагодарить лорда.

Утром после небольшой прогулки по парку, нас заняли рукоделием. А за обедом нам объявили, что через два дня состоится прием, на котором сами Их Величества представят нам жениха. Будут танцы. Многие забыли о еде. Начались перешептывания, разговоры о нарядах, кто будет делать какую прическу и какие наденет украшения. Оживление нарастало, выходя за рамки приличий, поэтому леди Каролине пришлось осадить слишком экспрессивных невест, готовых прямо сию минуту бежать и начинать готовиться к балу.

Мы же с кузиной только переглянулись и продолжили обедать, за что получили от леди Каролины поощрительный кивок головы. Впрочем, такой же кивок одобрения получили еще несколько девушек, показавших внешнюю невозмутимость к сказанному.