Она подтверждает мои догадки, что я у неё «первый». Что же, будем действовать по сложившейся традиции: успокоить, обаять, отлюбить, ну или оттрахать. Это уж, кому как нравиться. В заказе, вроде бы, классика указана, без фетиша. В крайнем случае, воспользуюсь тюбиком смазки, что всегда в кармане куртки. Я как тот сантехник, что не выходит из дома без разводного ключа.
Веду Маргариту в комнату.
Рита, Маргарита, Маргаритка. Красивое имя, красивая женщина. Приятный интерьер номера в спокойном темно-синем цвете. Мебель отделана под дерево светлых тонов. Широкая кровать, приглушенный свет. Чёрт, иногда я люблю свою работу!
Рита тянется к выключателю и щелкает кнопкой. Светильники в комнате погасли, зато из коридора льется яркий свет. Его достаточно чтобы не наткнуться на мебель, но мало, чтобы рассмотреть мою «хозяйку».
— Зачем? — Спрашиваю у девушки.
— Мне так комфортнее. — Отвечает она.
Я полностью в её власти, но это ненадолго.
3. Рита
Мы стоим в тёмной комнате. Роман медленно снимает куртку и кладет её на кресло. Его движения плавные и спокойные. А у меня пульс частит и вспотели ладони. Вот зачем мне всё это?! Может, ну его…
Мужчина медленно подходит ко мне и кладет свои руки мне на плечи, плавно начинает гладить, затем двигается ниже и поглаживает предплечья.
— Расслабься. — говорит он. — Я не сделаю ничего из того, что ты сама не захочешь. Я в твоём полном распоряжении. Со мной ты свободна в своих желаниях, — наклоняется к моему уху и шепчет, — эмоциях, выборе…
Его руки по прежнему легко поглаживают мои. Его запах приятен, что-то легкое древесное, но с горчинкой. Он окутывает меня спокойствием, даже вызывает интерес. Я делаю шажок в его сторону и наши тела почти соприкасаются. Если сделаю вздох поглубже, то наверняка задену его грудью. Роман преодолевает оставшееся расстояние, соприкасаясь со мной бедрами. Его руки ложатся на мою талию и мягко удерживают меня, сам же он откланяется и пристально смотрит в моё лицо (так, по крайней мере, мне кажется в полумраке).
— Помни, — говорит он, — ты в безопасности. Мы всё сделаем так, как ты захочешь.
Я кладу свои руки на его предплечья и, вздыхая, качаю головой в знак согласия. Роман притягивает меня ближе, теперь наши тела слились воедино. Это вызывает новый виток нервозности в моём теле: чужой мужчина, неизвестное мне, чужое прикосновение. Я вздрагиваю, а он словно всё понимая, легко поглаживает меня по спине. Его действия успокаивают и я, неосознанно, тоже начинаю поглаживать его спину.
Его щека прижата к моей, наши тела тесно соприкасаются друг с другом. Со стороны мы выглядим, как танцующая пара. Но мы не двигаемся. Не знаю, что он думает о такое трусливой дурочке, как я, но мне кажется, что от моего партнера идёт энергетическая волна спокойствия и уверенности. Странно, я то думала, что мужчины с таким родом занятий сшибают волной похоти и секса. Роман отстраняется и тихо просит:
— Раздень меня.
Я медленно опускаю руки и кладу их на живот Роману. Кончиками пальцев подцепляю края футболки и, не давая себе времени на сомнения, тяну её вверх. Роман поднимает руки, и совместными усилиями мы стягиваем с него футболку.
У мужчины шикарное тело! В меру прокаченное, но без излишеств. Падающий свет из коридора, оттеняет выпуклые мышцы на рельефном торсе. Смотрю на него, как завороженная. Как же долго я не касалась мужчины! Думаю Роман бы испугался моего голодного взгляда, если бы не полумрак комнаты. «Довела ты себя, Марго, ох довела…». У моего тоже…Так, Марго, не сейчас!
Тем временем, Роман, как настоящий профессионал, приступил к активным действиям. Он плавно развернул меня спиной к себе, нежно откинул волосы на одно плечо и стал невесомыми поцелуями покрывать мою шею. От его действий ворох мурашек спустился по позвоночнику и россыпью горячих искр осел внизу живота. Так приятно, так сладко и томительно.
Продолжая покрывать поцелуями моё тело, в чем я ему активно ему помогала, наклоняя голову для полноты доступа, мужчина, незаметным для меня движением, развязал на мне пояс. Шелковистая ткань с легким шорохом упала к нашим ногам, оставляя меня в очень провокационной черной сорочке. Моя грудь вздымалась от частого дыхания в глубоком вырезе наряда.