— Прости, что ты…
— Потому что Травный — мудак, — невозмутимо повторяет Бая. — Я не умаляю его прежних заслуг, не забываю о той помощи, которую он оказал своему племени при жизни и продолжал оказывать всем племенам этого леса из леса вечного, но для меня Травный не сделал ничего хорошего. Он мог явиться во сне мне, а не моей матери, мог рассказать мне, чего хочет и за что он вместе с Хозяином мучает тебя всё это время — но вместо этого он предпочёл пугать твоим именем русалок и болибошек и требовать расплаты от того, кто, как он уже мог понять за столько лет, совсем не был готов ни за что платить. Мой дядя не просто так остался рядом с тобой, Вран — думаю, что если бы мой дядя был согласен с тем, что тебя стоит лишить жизни сразу же и отправить на суд предков сейчас или двенадцать лет назад, он бы не стал им мешать. Но мой дядя всё-таки прожил на миг своей смерти дольше, чем я сейчас — и мой дядя наверняка понимал, что это не лучший выход. Я возьму тебя за руку, Вран с Белых болот, когда придёт наш час, и проведу в вечный лес — как и обещала. Я возьму тебя за руку и подведу к Травному, возьму за руку и не отпущу её, пока мы не вернём Травному его душу там, где мы будем способны на это — но ни один Травный, ни один предок, ни один Хозяин не сможет приказать мне отпустить тебя туда одного сейчас. Предки подождут — я ещё не готова лишать своё племя главы и оставлять брата здесь одного. И я уж точно не готова заставлять тебя ждать себя у вечного леса в обществе тех, кому ты не очень-то нравишься. Тебе не особенно рады и здесь, Вран, несмотря на то, что ты здесь по моей воле — с чего ты взял, что тебе будет легче среди моих предков? Давай начнём с малого.
— Пожалуй, мне стоило прийти в твоё племя сейчас, — вдруг говорит Вран.
Наверное, слова Баи всё же как-то действуют на него — наверное, если Вран, никогда не страдавший от неразговорчивости Вран почти всегда отвечает на её речи одним предложением, Бае всё же удаётся затронуть что-то в его душе.
— И что бы это значило? — спрашивает Бая.
— Ты прекрасная глава своего племени, Бая, — отвечает Вран. — Если бы Лесьяра сказала мне хотя бы часть того, что говоришь мне…
Бая смеётся.
Бая не выдерживает. Бае просто смешно. Как Врану порой приходят в голову такие мысли? Это же просто невозможно.
— Что? — озадаченно спрашивает Вран. — Что такое?..
— Ты так ничего и не понял, Вран, — улыбается Бая. — Это не слова главы племени. Это слова той, кто любит тебя.
— Вот как, — негромко говорит Вран.
Бая не ждёт от него ответных слов. Бая знает, что он пока к ним не готов.
Но в его взгляде вновь появляется то пронзительное выражение — и, в общем-то, больше Бае не нужно ничего.
— У нас нет на это времени, — вдруг слышит Бая голос Сивера сзади и сверху.
Сивер сидит на корточках перед оконцем, заглядывая внутрь. Почему-то он не смотрит на Врана со своей обычной враждебностью или мрачностью — почему-то он вообще не смотрит на Врана. Только на Баю.
И его светло-голубые глаза говорят Бае: всё… не очень хорошо.
И Бая даже догадывается, что именно.
— Да, мы уже закончили, — отвечает Бая, поднимаясь. — Отдыхай, Вран. Сивер, запри за мной дверь.
— Отдыхать? — медленно повторяет за ней Вран. — Запирать дверь? Мне как-то не хочется отдыхать, красавица — особенно за запертой дверью. Едва ли она вызовет у меня крепкий и наполняющий силами сон. Почему бы мне не пойти с тобой?
— Ну уж нет, — усмехается Бая. — Учись выполнять наказы главы своего племени, Вран с Белых болот. Если я хочу, чтобы ты был здесь — значит, ты будешь. Недолго. Справишься с этим?
— Конечно, — растягивает губы в улыбке Вран.
Неискренней. Как же неискренна эта улыбка — но у Баи, похоже, и впрямь нет времени превращать её в искреннюю.
Бая взбегает по земляным ступеням. Бая пропускает Сивера, чтобы он воспользовался ножом и запер дверь. Бая замечает краем глаза, что Сиверу — уже с крайне недовольным и нетерпеливым выражением лица — приходится опуститься перед оконцем ещё раз, потому что его подзывает Вран. Бае было бы любопытно узнать, что нужно от него Врану — если бы Бая не увидела того, что видит.
Круг для собраний заполнен — а в середине него стоят Искра с Вешем.
Круг для собраний заполнен. В кругу собрались все, кто способен ходить — от только-только окрепшего волчонка до дряхлой старушки. Заняты все камни и брёвна, для кого-то даже не хватило места — и они стоят позади, образуя второй, такой же плотный круг.
А Искра занимает место Баи. А Веш, Веш, которого вообще не должно здесь быть, занимает место Сивера — по правую руку от Искры.